В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

  «СИСТЕМНАЯ  ОППОЗИЦИЯ»  КАК  АДМИНИСТРАТИВНЫЙ  РЕСУРС

                                         РОССИЙСКОЙ  ВЛАСТИ                                               

     Я уже обращал внимание на то, что российский закон о выборах президента  разработан таким образом, что блокирует все демократические средства политической состязательности. Его нормы превращают выборы в фарс, в некое подобие  спортивной тренировки, где конкуренту  отведена роль не равноправного соперника, а спарринг-партнера. Тем самым кандидаты оппозиции из реальных претендентов на власть превращаются в «административный ресурс» действующей власти.

    Нужны доказательства? Что ж, за ними дело не станет.

     Согласно фундаментальному принципу демократии, народ как единственный источник власти формирует  эту власть на выборах в акте прямого народовластия, т. е. совершенно свободно, не будучи ничем ограничен. Вынужден уже в который раз буквально вдалбливать:  ничем не ограниченное  волеизъявление народа в акте избирательного процесса – в этом и состоит суть  «прямого народовластия».  Именно в  этом, а не в самом факте выборов органов власти, как это угодно толковать чиновникам.  Российский избирательный закон   грубо нарушает этот правовой принцип демократии,  отсекая от избирательного процесса  политические силы, которые представляют для действующей власти реальную угрозу, ограничивая право народа на свободу выбора.  Тем самым  он уже  a priori   делает любые выборы нелегитимными. Как бы скрупулезно не выполнялись в ходе избирательной кампании предусмотренные им  формальные процедуры.

     Власть аргументирует  налагаемые ею ограничения экстремистским характером этих сил. Эти объяснения не могут быть приняты. Во-первых, это наглая и циничная ложь.  Основополагающим признаком экстремизма, согласно международному праву, является культивирование методов насилия.  Пусть власть назовет политические силы, которые исповедуют идеологию насилия,   ставят своей целью насильственное изменение существующего общественно-политического строя. Нет в России  сегодня таких сил.  

Даже марксизм, который Дмитрий Медведев в одном из своих выступлений причислил к экстремистским политическим течениям, отнюдь не рассматривает насилие как единственный способ перехода общества к социализму. Если г-н Медведев думает иначе, то это свидетельствует лишь о том,  что с преподаванием общественной теории в аlma mater г-на Медведева  дело было поставлено из рук вон плохо.  Революция, согласно марксизму, – это качественный скачок в развитии общества,  прерывающий путь его эволюционного развития.  Только и всего.  Он ровным счетом ничего не говорит о том, какой характер будет носить - мирный или насильственный. Это зависит от целого ряда обстоятельств.  И потом:  коль уж речь зашла об экстремизме, то нынешним кремлевским сидельцам  не следовало бы забывать,  что в доме висельника не говорят о веревке.   Ведь не кто иной, как ельцинское бундформирование (неологизм писателя Бушина), правопреемником которого  и  являются  нынешние ратоборцы с экстремизмом,   насильственно захватила власть в 1993 году, расстреляв из танковых  пушек легитимно избранный Верховный Совет.

      Во-вторых,  выборы на то и являются актом  прямого народовластия, что народ,  как уже говорилось, не может быть связан  в них ни с какими установлениями властей, ни с какими принятыми властью законами. Ибо его воля – это и есть высший закон (suprema lex).  Не народ должен сообразоваться с законами, принятыми властью, а, напротив, принятые властью законы должны получить  апробацию (одобрение) народа.  И если политические силы, объявленные властью экстремистскими, выносят свою программу на суд народа, то какой же это экстремизм?  Это и есть демократия в ее самом рафинированном, химически чистом виде. Народ как высший арбитр и решит, кто в данном случае экстремист - эти политические силы или  чиновничий клан,  эксплуатирующий жупел экстремизма в целях насильственного удержания власти.

     Такова диспозиция, если смотреть на сложившуюся ситуацию глазами правовой науки и  нормальной законотворческой практики.  И меня совершенно не интересует, чем была продиктована в данном случае позиция властей – своекорыстием или правовым и политическим невежеством. Да, мне хорошо известно, что, будучи демократами  от макушки до копчика,  от корней волос до кончиков ногтей,  наша  «политическая элита» мало что в этой демократии смыслит. Как, впрочем, и во всем другом, Но, как говорят ее заморские учители, это ее проблемы.

      Понятно, что совсем уж обойтись без оппозиции власть никак не может. Это было бы слишком даже для путинской «суверенной демократии». Поэтому к участию в политическом процессе,  а точнее – в политической игре (термин не мой – именно нынешняя «элита» смотрит на политику как на игру и называет не без основания игрой),  допущены несколько партий, получивших официальную регистрацию.  Я решительно ничего не имею ни против этих партий,  ни  против их лидеров. Но что же мы имеем в наличии?

     Буду предельно откровенен, и прошу простить меня за эту откровенность. Слишком много поставлено на карту, чтобы щадить самолюбия.  Власть означила свою позицию откровенно и недвусмысленно: ельцинский курс, которым Россия шла  все эти 20 лет,  остается неизменным.  Ни на какие компромиссы, которые затрагивали бы  существенно вектор этого курса, власть не пойдет. Все ее пространные заявления о «дружной совместной работе» о «консенсусном принятии решений»  -  ни кого и ни к чему не обязывающая риторика.  Просто власть изрядно напугана размахом протестных настроений в обществе, о которых она знает отнюдь не по событиям на Болотной площади, поэтому вынуждена маневрировать.  Но эти маневры сразу же закончатся, как только Путин въедет в Кремль.  И это так же верно, как то, что лошади кушают овес.  

     Пагубность этого курса ни у кого, кроме «Единой России», не вызывает сомнений – слишком уж наглядны и впечатляющи его результаты. Казалось бы,  в сложившейся ситуации ближайшая задача оппозиции вполне очевидна: отставив в сторону партийные разногласия, общими усилиями  отправить в отставку  окончательно обнаглевшую клептократию.  Этому и должна быть подчинена  в ближайшие месяцы их практическая политика. Все прочее – производное. Ясно ведь, как Божий день, что в ином случае все их программы, как бы хороши они ни были,  останутся не более чем «декларациями о намерениях», не имеющими  практического смысла.

       Увы,  наша «системная оппозиция» оказалась не в состоянии возвыситься над своими узкопартийными интересами.  На прошедших партийных  съездах кандидатами в президенты  уже в который раз  выдвинуты их лидеры. Однако есть ли хотя малейшая надежда, что кто-то из них победит на выборах?  Никакой надежды нет.  И  это знают, думаю,  как сами лидеры, так и их однопартийцы.  А если так, то не ясно ли, что своим выдвижением они лишь подыгрывают власти? Не надоело ли?

      Я не верю – и выборы в Думу  доказали это более чем убедительно, -  что  российский  «многонациональный лидер» действительно пользуется у народа непререкаемым авторитетом. Деятельность Путина и как президента, и как главы правительства не дает для этого  решительно никаких оснований. Успехи, достигнутые Россией под мудрым руководством медведевско-путинского дуумвирата, о которых  распинался  Путин и на съезде «Единой России», и в  своем последнем «явлении народу»,  существуют лишь в его  буйном воображении. Наоборот, все эти годы шла начатая политикой Ельцина  дальнейшая деградация России. Своим мнимым авторитетом Путин обязан исключительно СМИ,  которые надули его до величины цепеллина.

     В то же время всякий, кто хоть что-то смыслит в политике и политической аналитике, должен признать, что перед любым из  нынешних претендентов Путин имеет явное преимущество. Преимущество не в личностных качествах – кроме накачанных бицепсов,  никаких иных достоинств за все эти годы он народу так и не явил.  Его преимущество – в его положении. В отличие от  штабов оппозиционных кандидатов, штаб Путина – это не «группа  поддержки», руководимая  Говорухиным, «которого мы потеряли». Это  весь  чиновничий аппарат. Обстоятельство это будет, как всегда,  иметь решающее значение.  Оно имело бы значение даже в том случае,  если бы чиновничество  оставалось нейтральным. А нейтральным оно не будет ни в коем случае, ибо  срослось с дуумвиратом напрочь.  Оно  прекрасно понимает, чем рискует в случае его  устранения.  Широковещательные обещания  Путина ужесточить контроль за выборами -  игра на публику, пропагандистский трюк, не более того. Ни перед какими политическими, юридическими и, тем более, моральными соображениями власть не остановится. Это она неоднократно доказывала. В том числе и в ходе последних выборов в Думу.

         Мне бы не хотелось ни о ком из  оппозиционных кандидатов думать плохо.  Но   не могу помыслить, что они не ведают, что творят.  Не понимают, что,   выдвигаясь кандидатами, не имея никаких шансов на успех, они объективно выполняют  функцию «административного ресурса» Путина. Был единственный способ переломить ситуации: выдвинуть единого кандидата, не связанного ни с одной из думских партий. При сложении электоральной базы  оппозиции победа ее кандидата  была бы обеспечена. Во всяком случае вероятность  была почти стопроцентной.  Этот шанс оппозицией упущен. А после того, как власть на основании пустяшных придирок  тупо отказала в регистрации  независимым кандидатам (не считать же независимым кандидатом члена той же компашки  г-на  Прохорова), гадать на эту тему  уже вообще бессмысленно. 

      Мне могут возразить: остается возможность консолидации оппозиции во втором туре выборов.  Свежо  предание…   Даже если второй тур потребуется, вы  можете представить себе, чтобы Жириновский передал свои голоса  Зюганову?  Или Зюганов Жириновскому? Я не могу, как ни насилую воображение. Скорее всего, Владимир Вольфович тут же побежит к Путину торговаться, за какую цену продать  ему свой «электорат». Побежит, обставив свое шкурничество,  как он уже не раз это практиковал, угрозой реставрации коммунизма.

     В заключение хотелось бы спросить и власть: понимает ли она, что ее победа будет пирровой? Что, лишая своим избирательным законом народ права свободного выбора,  она делает  эти  выборы  изначально беззаконными,  а  избранного на них президента  - нелегитимным? Что своим непотребным поведением она дискредитирует сам институт государственной власти?  Наконец, неужели не хватает ума додуматься, чем может обернуться это,  говоря языком права,  «насильственное удержание власти»?

      Я всецело солидарен с Путиным, когда он советует  заморским фарисеям не совать свой нос в российские дела. И «болотная оппозиция» у меня тоже ничего, кроме физиологического отвращения,  не вызывает. Но ведь, кроме «болотной оппозиции» Немцова-Каспарова, на площади были и другие люди. И такие люди вышли на площадь не только в Москве. Можно ли сомневаться, что это протестное движение будет только шириться и крепнуть? Зачем же власть   ведет Россию к социальному взрыву?  Или она думает, что терпению народа предела нет? Это до какой же степени цинизма нужно дойти, чтобы выдать, как это сделал Медведев в послании Федеральному собранию,  события на Болотной площади и в других городах России за торжество демократии. Провалы в социально-экономичесекой и международной политике, согласно путинско-медведевской  удивительной логике,  потому  и выглядят столь вопиющими, что смотрятся  на фоне   достигнутых несомненных успехов. Вот уж поистине,  порок – за добродетель.

    Признаюсь, меня все чаще посещает мысль:  а не одну ли задачу решают  - и власть в Кремле, и оранжевая  клоака  «на болоте»?  Мысль не так уж абсурдна, как может показаться на первый взгляд. Вспомним Горбачева и его «перестройку».