В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

              БЮРОКРАТИЯ ПОЛД ФЛАГОМ ДЕМОКРАТИИ

      Великий  голландский мыслитель Бенедикт  Спиноза еще в ХVII веке сформулировал кредо философа:  не плакать, не смеяться, а понимать.  Берясь за перо, философ должен быть  совершенно  бесстрастен. Его задача - раскрыть  проблему, согласно с ее реальным теоретическим  содержанием, не искажая  ни  своими субъективными предпочтениями, ни авторитетом  «мирового опыта».  Конечно, философ тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо.  Имеет он и свои политические взгляды,  свои моральные принципы,  свои эстетические симпатии и антипатии. Довлеет нал ним и авторитет истории.  Однако, садясь за письменный стол, он должен оставить все это за бортом.  Не внутреннюю логику того или иного явления выводить из  наличных фактов,  выдавая  случайное  за необходимое и необходимое за случайное, а, наоборот, эти факты поверять внутренней логикой  исследуемого явления.

       Здесь я на намерен говорить о демократии и тех искажениях, которым она подверглась в общественной науке и подвергается в реальной политической практике. Говорить, следуя кредо философа: не плакать, не смеяться, а понимать. Я буду рассматривать  проблему со стороны внутренней логики государства как политической формы организации общества, и мировой опыт государственного строительства оценивать именно с этих позиций. У меня нет никаких теоретических оснований боготворить этот опыт, ибо мне хорошо известно, как часто объективная логика исторического процесса искажалась, принимая зачастую самые уродливые формы,  в интересах тех или иных социальных групп.   Я уже не раз  обращался к этой теме, но, увы, без особых результатов. Удивляться тут нечему – нет ничего прочнее предрассудков. Раз усвоенные, они приобретают характер убеждений. Но,  как бы  ни были они освящены традицией,  какие  бы метаморфозы ни претерпевали, в какие бы роскошные одеяния ни рядились, предрассудки остаются  предрассудками.

      Нет сегодня в лексиконе политиков более ходкого слова, чем слово «демократия». И нет политиков,  которые не числили бы себя демократами. Раньше взывали к Богу, клялись честью. Ныне все клянутся именем демократии. Демократией клянутся российские реформаторы, посылая ежегодно на голодную смерть миллион своих сограждан. Демократией клянутся американские президенты, совершая бандитские налеты то на один, то на другой государственный дом. Все – во имя демократии, все – для блага демократии.  Демократия триумфально шествует по планете, круша на своем пути все: государства, народы, людские судьбы.  Однако демократия ли в том повинна? Вот это и надлежит нам выяснить. Естественно, что здесь я вынужден  буду ограничиться лишь некоторыми узловыми моментами темы.

     В  нашей общественной науке  демократия трактуется как власть народа, т.е.  как прямое народовластие. Это неверно хотя бы уже по одному тому,  что прямого народовластия в природе никогда не существовало.  Власть представительна и иной  быть  не может. Не было  прямого народовластия и в античных Афинах с их несколькими сотнями  тысяч населения и с еще меньшим количеством граждан. В этом городе-полисе, где и родился термин «демократия», существовала  достаточно разветвленная система выборных органов, которые  и   осуществляли  властные функции. Да и в  переводе с древнегреческого «демократию» следовало бы перевести не как «власть народа», а  как «волю народа».   

    Разве в ходе  избирательной кампании и проведения референдума, которые трактуют как акты «прямого народовластия»,  народ возлагает властные функции на себя?  Разве отправляет на это время в отставку президентов, парламенты, правительства и весь сонм чиновников?  Нет, все остаются на своих местах  и продолжают выполнять возложенные на них обязанности. Почему же всего этого не замечают, продолжая судачить  о каком-то мифическом  «прямом народовластии»? Смысл референдума и процесса выборов отнюдь не в прямом народовластии. Смысл   в другом: в ходе их проведения народ выражает свою суверенную волю. И в выражении этой воли он  должен быть абсолютно свободен, не может быть ограничен никакими предписаниями властей, никакими принятыми властью законами. Ибо воля народа  - это и есть высший закон (suprema lex). Как это и было, между прочим, в античных Афинах, где  гражданин имел право поднять в  Народном Собрании любой вопрос и требовать его рассмотрения по существу.

       В этом заключен большой политический смысл. Ибо власть может принять такой избирательный закон и такой закон о референдуме, которые  сведут на  нет  «волю народа»,  а саму власть сделают несменяемой.  Нужны факты? Что ж, извольте. Слыхивали ли вы о измысленном убогой чиновничьей фантазией так называемом «совещательном референдуме»?  Вы-де, народ, можете выразить свою волю, а мы, чиновники, посмотрим, стоит ли с этой волей считаться,  А о запрете выносить на референдум те или иные общественно значимые вопросы – в конституциях  читали ли? Наконец (Fina coronat opus –конец венчает дело), запрет на проведение референдума вообще, принятый в свое время Государственной Думой. И таких примеров произвола власти каждый может набрать при желании сколько угодно.  Повторяю: ничем не ограниченное волеизъявление народа – в этом и только в этом  и состоит суть «прямого народовластия». В этом и ни в чем другом. 

     Но если не может быть прямого народовластия, то в чем в таком случае   заключается демократия? На этот вопрос есть один-единственный ответ: как принцип власти демократия состоит в том, что избираемые народом органы государственной власти должны осуществлять свои функции не по собственному соизволению, а в соответствии с волей народа. Не навязывать народу свою волю, а выполнять его волю как  «единственного источника власти».  Вот эту суть демократии и пытаются скрыть за симулякром «представительной демократии», отличив ее от «прямого народовластия» и уровняв тем самым  в правосубъектности народ и власть.

     Продекларировав, что народ является «единственным источником власти»,  современные солоны порешили,  что дело сделано и можно получать  патент на звание демократа.  Вопрос о том, почему именно народ  является источником власти,  не приходит им в голову, а еще точнее - благоразумно обходится самой дальней тропкой. Спрашивается, почему? Конечно,  есть здесь и  изрядная  доля элементарного невежества. Но дело не только в невежестве.  Очень уж не хочется признать,  что  народ - не только «единственный источник власти», но и единственный субъект права на  своей территории.   Он потому и «единственный источник власти», что  является  единственным субъектом права.  Первое производно от второго. Формировать органы  государственной власти может лишь тот, кто обладает правами. Если бы правами, помимо народа,  обладал еще кто-то, он  не мог бы выступать в качестве ее «единственного источника власти».

     Почему именно народ является единственным субъектом права?  На этот вопрос тоже есть один-единственный ответ: правосубъектность наступает лишь тогда,  когда есть стороны, заключающие между собой договор. В основе государства как политической формы организации  общества и лежит такой договор, заключаемый гражданами  между собой и определяющий  их взаимные права и обязанности.  Именно между собой, а не между гражданами и еще с кем-то со стороны. Власть  не является стороной этого договора,   а потому не  является  и субъектом права, не обладает правосубъектностью.

      И это не просто существенно, в этом сама суть.  Исключив из своих конституций положение о том, что народ является единственным субъектом права,  власть шулерски наделила тем самым  правами себя. Иезуитская логика  здесь такова: избирая органы государственной власти, граждане передают им вместе с мандатом и свои права. А раз так, то отныне власть может делать все, что ей заблагорассудиться: принимать любые законы, налагать любые запреты и т.д. и т. п.  Она ничем не ограничена. И уж затем, от  щедрот  широкой  своей  либерально-демократической души   и жирного своего чрева,  она наделяет  правами и граждан.  Разумеется,  такими, которыми сочтет нужным. Все здесь, таким образом,  поставлено с ног на голову: не власть находится в зависимости от народа, а народ от власти.

     В качестве иллюстрации.  Недавно в белорусской печати была опубликована пространная статья  высокопоставленного чиновника «Общество. Власть. Время». Статья, как следует уже из ее названия, посвящена проблеме взаимоотношения общества и власти. Как же представляет себе автор эти взаимоотношения? «Граждане, - пишет он, - с давних времен вступают в конфликт с властью, стараясь отвоевать для себя больше прав и свобод в организации своей жизни и решении государственных вопросов».  Власть,  со своей стороны, вынуждена всячески противодействовать этим неразумным притязаниям. Почему же неразумным? Ответ автора предельно откровенен в своей  суздальской прямоте. «Государственная политика,- говорит он, -  это удел отдельных личностей – лидеров, обладающих, кроме знаний и опыта, еще и особыми талантами: харизмой, силой характера, умением видеть главное, способностью принять оптимальное решение». Таким образом, политика, если верить автору, это перманентная борьба между гражданами и властью, между «кухаркиными детьми», не осознающими своих подлинных и интересов, и харизматической властью, обладающей талантом, интуицией, силой характера и прочими добродетелями, Иначе говоря, отношение общества и власти –  некое подобие отношения стада и пастуха.  Такая вот демократия.  Эти перлы чиновничьего глубокомыслия не заслуживали бы внимания, если бы не одно «но». Трубно распинаясь на всех перекрестках о своей приверженности демократии, наша властная верхушка в душе исповедует самый махровый элитаризм. Его же она насаждает и в реальной политике. Так что будем благодарны автору статьи за этот публичный сеанс духового стриптиза.

     Поскольку с нашей харизматической  «элитой» необходимо разговаривать на пальцах, будем разговаривать на пальцах.  Итак, представьте себе, что вам нужно лететь в Париж или Лондон. Сядете ли вы  сами за штурвал самолета? Видимо, предоставите все же эту честь пилоту. Но что бы вы сказали, если бы пилот, ссылаясь на свою харизму и таланты, взял курс не на Париж или Лондон, а на Пекин или Токио?  Наверняка, нечто подобное: «Ты, харизматик, садись за штурвал лайнера – тебя тому и учили, а уж куда мне лететь («как организовать свою жизнь») –  решу я сам, это не твоего ума дело». Хотелось бы надеяться, что хотя бы этот простой пример будет посилен  «знаниям и опыту, талантам и интуиции» наших харизматических нарциссов.

       Права  народа не отчуждаемы.  В ходе  выборов граждане не заключают договора с органами государственной власти,  они их формируют.  И. формируя их, не передают им свои права. Они наделяют их лишь полномочиями, которые производны от прав и вторичны по отношению к ним.  Это значит, что власть действует не на основе собственных прав, а на основе прав граждан. На юридическом языке это и называется полномочиями,  делегируемыми народом власти. Выход власти за пределы  этих полномочий есть акт узурпации властью прав народа,  посягательство на его суверенитет, а потому является тяжким государственным преступлением.  К примеру, власть не наделена полномочиями распоряжаться территорией государства. Поэтому передача части территории России, в том числе и морского шельфа,  иностранным государствам есть выход власти за пределы своих полномочий и, следовательно, деяние, которое уже давно должно было бы стать предметом судебного разбирательства, а его инициаторы – либо отправлены на лесоповал, либо наслаждаться «Матросской тишиной». А они, видите ли, гадают, кому быть президентом, а кому премьером.  А  Конституционный суд, который в России так же «независим», как «суверенна» ее демократия, ожидает, пока сама исполнительная власть, вдохновившись примером гоголевской унтер-офицерской вдовы, не обратится к его услугам.

     Эти манипуляции с красивой формулой «народ – единственный источник власти» продолжаются. Демократия-де в этом и состоит, что «народ является «единственным источником власти»  и  все граждане «имеют право избирать и быть избранными». Там, где это есть - там и демократия. Там, где нет  -  там диктатура.  Поэтому республиканская форма правления уже априори является демократической,  а монархическая – диктаторской.  Конечно, не сами чиновники   до всего этого додумались  –   у них на это просто ума не хватило бы. Придумала та часть интеллигенствующей жакерии,  которая обслуживает власть.  Но, как бы то ни было, это если не подлог, то грубейшая ошибка.  Если народ является не только «источником власти», но и «единственным субъектом права; если сама власть никакими правами не обладает и уполномочена лишь на то, чтобы выполнять волю народа, то становится совершенно безразличным, кому народ эту власть вручает -  парламенту, монарху,  фюреру,  дуче или каудильо. В любом случае они действуют по мандату народа и должны выполнять его волю.  Если же власть, в нарушение этого основополагающего принципа демократии, начинает действовать по своему произволу, то такая власть является диктаторской вне зависимости от ее формы – республиканской или монархической, президентской или парламентской.  Такая диктатура может выступать и в виде монархического абсолютизма, и в виде президентского автократизма,  и в виде парламентской олигархии  Может и в виде сговора всех трех «ветвей власти» – законодательной, исполнительной и судебной. Что мы и видим сегодня в России.

      Cвою лепту в извращение идеи демократии вносят и наши досточтимые иерархи Православной Церкви.  Согласно их толкованию, любая власть дается Богом: хорошая – за наши добродетели, плохая – за наши прегрешения,  Поэтому непокорность властям – не только государственное преступление, но и грех перед Богом. Позиция весьма удобная – и для властей предержащих, и для тех, кто служение Богу предпочитает обслуживание властей. Вот только к христианству все это не имеет ни малейшего отношения.

     Да, власть, согласно христианскому вероучению,  дается Богом. Но как? Церковь отвечает: по молитвенному обращению церковного народа. Обращаясь к своему Создателю, православный человек просит: «да будет воля  Твоя на земле, как на небе». Вот эту волю Бога на земле и осуществляет монарх – помазанник Божий. Таким образом, хотя источником монархической власти и является Бог,  дарует Он эту власть согласно воле народа, выраженной в его молитвенном обращении,  В этом смысле монархическая власть не менее демократична, чем республиканская. К тому же нужно учесть, что власть даруется монарху не как право  диктаторствовать над людьми, а как благодать служения людям.  Ибо  ведь и  «Сын Человеческий пришел не для того, чтобы ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10. 45).

     Нашим иерархам надлежало бы  блюсти христианские догматы и каноны, а не своевольничать в угоду политической конъюнктуре, как это сделал  в  избирательную страду патриарх Кирилл, благословивший  своей патриаршей дланью Путина  на президентство.   Православная Церкви,  Ваше Святейшество,  помазует на царство монарха, а не  благословляет именем Бога  на президентское  кресло. А то ведь получается уже не традиционная для православия «симфония власти и церкви»,  а нечто вроде  «гражданского брака» между Путиным и Гундяевым;  таинство венчания на царство оборачивается тем, что в народе именуется «венчанием под кустиком». И не говорите мне  о христианском смирении, ибо, как  гласит Правило 15-е  Двукратного Собора,  «осудили они  не епископов, а лжеепископов и не расколом пресекли единство Церкви, но  постарались сохранить Церковь от раскола и разделений».

     И. наконец, последнее. В современных западных странах, опыт которых со школярской добросовестностью списала нынешняя высокопрофессиональная «политическая элита»,  утвердился партийный принцип формирования органов государственной власти. Этот принцип не только не совместим  с демократией, но извращает саму ее суть, поскольку ставит между народом и властью ораву политических перекупщиков, торгующими голосами и интересами избирателей. Избиратели поставлены перед необходимостью голосовать не за  людей, а за «партийные списки», не за ответственную перед народом власть, а за  безответственные политические партии, Подняли вселенский трезвон по поводу необходимости совершенствовать политическую систему. И к чему все свелось? К перетряске в «партийных рядах». То есть к покраске и побелке  окончательно  прогнившего государственного дома.

     Знакомый врач мне как-то поведал, что человек, зараженный дурной болезнью,  испытывает патологическую потребность заразить ею других.  Так называемое «мировое сообщество» напоминает мне этого несчастного человека. Будучи само безнадежно больным, оно прилагает неимоверные усилия, чтобы заразить своими бациллами все человечество, выдавая их за «демократические стандарты» и «общечеловеческие ценности». И, увы,   уже изрядно преуспела в этом.  Российская «уверенная демократия» – доказательство тому.