В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

ОТ НАШЕГО ЖИДОЕДСКОГО СТОЛА - ВАШЕМУ ЖИДОФИЛЬСКОМУ СТОЛУ

(ОТВЕТ М.ВАЛЕНТИНОВУ)

     Я не намерен был вступать в препирательства с сотрудником газеты  «Дуэль» М.Валентиновым относительно моей речи в суде в качестве представителя интересов ЗАО «Православная инициатива»  по иску еврейских общественных объединений.  Причина не только во времени, столь дефицитном для меня. Были другие, куда более существенные. Конечно, то, что я «жидоед», а М.Валентинов «жидофил», дает некоторые основания для полемики. Но для серьезной, конструктивной полемики этого мало.  Чтобы полемика не вылилась в пустопорожнюю прю, требуется наличие еще, по меньшей мере, трех условий:  1)  общей «печки», от которой дискутанты могли бы начать плясать;  2) владение предметом, по которому ведется дискуссия; 3) хотя бы некоторая сноровка в обращении с мыслями.

     К сожалению, ни одного из этих необходимых слагаемых полемики я в статьях М.Валентинова не обнаружил. М.Валентинов пишет: «Свои статьи я написал потому, что хотелось вызвать националистов на серьезный откровенный разговор». Что ж, к серьезному и откровенному разговору  по существу русские националисты всегда готовы. Но далее читаем: « Национализм - явление не новое, это вчерашний день истории. Ничего непознанного в нем уже нет. Национализм примитивен, как коровье мычание, и сводится к классическому лозунгу: «Deutschland, Deutschland uber alles»

     Не стану спорить с М.Валентиновым по вопросу о том, какой день истории национализм – вчерашний или завтрашний. Обсуждать его с человеком, с молоком матери впитавшим иудейско-масонскую идейку «отмирания наций» (разумеется, кроме еврейской), - дело совершенно безнадежное, а потому бессмысленное. Не стану оспаривать и простое, как мычание, представление М.Валентинова о национализме – у меня нет желания учительствовать в подготовительном классе. Я поставлю другой вопрос: при такой-то теоретической оснастке в национальном вопросе и при таком умонастроении на что рассчитывал М.Валентинов, вызывая русских националистов на серьезный откровенный разговор? Нет, почтеннейший, никакого серьезного разговора у нас с Вами даже при обоюдном согласии получиться не может. По указанным выше причинам. Во-первых, у нас нет общей «печки», т.е. мы пребываем с Вами в совершенно разных интеллектуальных и социокультурных пространствах. А это делает нашу встречу на ристалище совершенно невозможной. Во-вторых, коровье мычанье – не тот язык, на котором можно было бы обсуждать серьезные вопросы. Проще говоря, вступая на тернистый путь полемики с русскими националистами,  Вы, г-н Валентинов, не позаботились о том, чтобы как следует экипироваться.

      Неистребимая любовь к истине вынуждает меня, даже идя на риск нарушить правила академического политеса, констатировать: по части навыка обращения с мыслями или, говоря Вашими словами, умения «сопоставить факты, сделать хотя бы элементарный анализ и определить причинно-следственные связи», у Вас, г-н Валентинов, тоже не все обстоит благополучно. Сплошь и рядом Вы громоздите одно противоречие на другое и разгуливаете между ними с самым невозмутимым челом.  Например, Вы пишете: «И адвокат Акулов, и В.Бояринцев, и другие их сторонники имеют полное право клеветать (я настаиваю на этом определении!) на своих идеологических противников…» Как человек, имеющий некоторое отношение к юриспруденции, я вынужден заметить, что права на клевету не содержится даже во Всеобщей декларации прав человека – этой священной корове либерализма, не говоря уже о национальных конституциях. Во всех известных мне гражданских и уголовных кодексах существуют специальные статьи, предусматривающие административную и уголовную ответственность за клевету. Тем более ценна индульгенция, выданная нам с Бояринцевым г-ном Валентиновым.

     Но это a propos. Суть в другом: у меня нет ни малейшего желания воспользоваться индульгенцией г-на Валентинова. А потому я требую, чтобы г-н Валентинов указал, в чем он усматривает мою клевету на идеологических противников. Клевета, как ее трактуют все толковые словари и все уголовные кодексы, - это распространение заведомо ложных сведений. Итак, какие заведомо ложные сведения о своих идеологических противниках я распространяю? Боюсь, что со своим «я настаиваю на этом», г-н Валентинов окажется в весьма затруднительном положении. Почему? А Вы извольте, г-н Валентинов, вдуматься хотя бы в следующее место Вашей статьи: «Беда в том, что на вполне реальных фактах жидоеды выстраивают абсолютно ложную концепцию революции, Советского периода истории и всего, что с ними связано». Но если «жидоеды» при построении своей концепции опираются на вполне реальные факты, то о какой клевете г-н Валентинов речь ведет? Факты-то (или сведения, что в данном случае одно и то же) - не вымышленные, а «вполне реальные», что засвидетельствовано авторитетом самого г-на Валентинова. Одно из двух: либо «жидоеды» оперируют злонамеренными измышлениями – и тогда они клеветники, стремящиеся извалять в грязи белые, как арктический снег, одежды «ленинских гвардейцев», либо они опираются «на вполне реальные факты» - и тогда в разряд клеветников попадает сам г-н Валентинов, возводящий на «жидоедов» совершенную напраслину. Так что прежде, чем договариваться с «жидоедами» относительно «революции и Советского периода истории», г-ну Валентинову следовало бы договориться предварительно с самим собой.

     М.Валентинову не нравится «жидоедская» оценка  этих «вполне реальных фактов», которую он считает ложной. Но, г-н Валентинов, оценка – категория не гносеологическая, а аксиологическая, понятия истинности и ложности к ней просто не применимы. Такие элементарные вещи необходимо знать, прежде чем на чем-то «наставать». Не надеясь на догадливость г-на Валентинова, поясню, в чем тут дело. Если я скажу, что всемирно известная демократка г-жа Новодворская состоит на содержании не менее известного поборника всех и всяческих свобод г-на Борового – это будет сведение, за распространение которого я обязан нести моральную и юридическую ответственность. Если же я скажу, что по своим женским чарам г-жа Новодворская несколько уступает Венере Милоссой, по женским добродетелям – женам декабристов, а по Богом отмерянным ей умственным ресурсам – княгине Дашковой, – никакой суд к ответу меня не призовет и отправиться с г-жой Новодворской под венец не заставит. Теперь ясно, г-н Валентинов, в чем принципиальная разница между фактом (сведением), подлежащим юрисдикции истины, и оценкой, которая оной юрисдикции не подлежит, между клеветой и правом человека видеть вещи своими глазами, а не так, как то предписывает евангелие от Ленина?

      Правда, г-н Валентинов может квалифицировать как клевету то, что я возвел в еврейское достоинство некоторых людей, которые, по его мнению,  таковыми не являлись. Но даже если бы это оказалось и так (а это еще подлежит доказательству – та же г-жа Новодворская, если мне не изменяет память, тоже ведет свою родословную то ли от Гедимина, то ли от Болеслава Храброго), я не вижу в том большого криминала. Просил же генерал Ермолов Государя пожаловать его в немцы. Есть очень веские основания думать, что те немногие русские, которые входили в число большевистских вождей (Рыков, Бухарин, Молотов, Киров, Ворошилов и др.),  сочли бы за честь быть пожалованными в евреи. Не случайно же почти каждый из них имел свою Эсфирь. А что лучше – быть евреем или состоять при Эсфири – «вось то заковыка», как говаривал украинский Гамлет. История Вавилона, наша собственная история (и не только история) навевают на сей счет отнюдь не радужные мысли.

     Но дело не в этом. Дело в том, как установить с полной достоверностью, кто из них еврей, а кто не еврей. К традиционному способу мы прибегнуть не можем – все давно переселились в мир иной. Оказывается, у наших оппонентов есть свой критерий. – самоидентификация человека. «Не знаю, как Вы и Ваши единомышленники, - пишет он, адресуясь к Фомину, - для меня единственным неоспоримым аргументом в споре могла бы быть только самоидентификация человека в автобиографии, например, или в мемуарах. На худой конец подошла бы «пятая графа». Чудо, а не критерий! Помнится, один из гоголевских героев самоидентифицировал себя испанским королем.  Однако современники почему-то не согласились с этой «самоидентификацией» и упекли бедолагу в сумасшедший дом. А как поступим мы с г-ном Валентиновым?  Станем воздавать ему королевские почести? Можно не сомневаться,  когда настанет час платить по счетам, ни одного еврея на всем постсоветском пространстве вы не обнаружите. Все тут же «самоидентифицируются» в русских, украинцев, белорусов, татар, башкир и т. д. и т. п.  Роман Абрамович  представит неопровержимые  доказательства, что он  чукча в десятом колене. Если бы наши оппоненты умели «сопоставлять факты, делать хотя бы элементарный анализ и определять причинно-следственные связи», они бы поняли, кому и зачем  так хочется покончить с «пятой графой».

     Будучи уличенным в незнании того, что фамилия матери Зиновьева Апфельбаум и что, следовательно, его желание выставить Акулова в глазах читателей невеждой,

мягко говоря, не озонирует атмосферу полемики, г-н Валентинов ответствует: «Так уж сложилось, что у русского человека только одна фамилия, одно имя и одно отчество. Все остальные фамилии, которые человек может взять себе (в том числе и фамилия матери) – псевдонимы». То, что у русского человека только одна фамилия, - сущая правда. Но то – у русского.  У еврея столько фамилий, сколько он сменил мест своего проживания. Конечно, человек волен взять себе любой псевдоним. Вопрос в том, почему он берет псевдоним и какой псевдоним он берет. Например, некоторые русские писатели-аристократы брали псевдонимы, потому что быть писателем считалось в аристократических кругах признаком дурного тона. Но при этом в качестве псевдонима бралась либо нейтральная в этническом отношении, либо русская же фамилия. А как обстоит дело у евреев? Как-то мне довелось читать у В.Бушина, что, когда Г.Бакланов решил обзавестись псевдонимом, кто-то из коллег с сарказмом спросил: «Почему Бакланов, а не Левензон?» Что называется, не в бровь, а в глаз: еще ни один еврей, насколько мне известно, не взял в качестве псевдонима еврейскую фамилию. Псевдоним еврея всецело зависит от «среды обитания»: в России он Сидоров, на Украине – Сидоренко, в Белоруссии – Сидоренок, в Грузии – Сванидзе, фу ты – Сидоридзе, конечно.  Впрочем, если национальность человека зависит только от его самоидентификации (а самоидентифицироваться можно до бесконечности), то почему бы и не бродить человеку этаким бедуином по «этническому пространству», как то пророчит  мондиалист Жак Аттали?

     Почему я указал фамилию матери Зиновьева? Все очень просто: русский человек традиционно ведет свою национальность по отцу, а потому и фамилию берет отцовскую. У еврея национальность определяется по матери, поэтому и фамилию еврею логично было бы брать материнскую. И это было бы прекрасно: мы бы знали, у какой Эсфири родились все эти афанасьевы, соловьевы, митрофановы и прочие «новые русские»,  вещающие от имени русского народа.     Продолжим, однако, прогулку по этому  генеалогическому вертограду. В случае если человек не самоиденфицировал себя в автобиографии или мемуарах и нет соответствующего указания в анкете, нам предлагают устанавливать национальность по косвенным данным. Что ж, ничего против косвенных данных я не имею. Если, конечно, эти косвенные данные служат делу отыскания истины, а не цели ее сокрытия. Однако у меня есть очень веские основания думать, что чаще всего эти косвенные данные используются именно для сокрытия истины. И вот доказательство. Валентинов  уверяет, что  еврейские корни Ленина - миф. На какие же косвенные данные  он опирается? Прежде всего на мнение Н.Валентинова (в девичестве  - Вольский)..  Что же поведал нам Вольский?  «Ни один биограф Ленина,- пишет Вольский, - о национальности Бланка (дед Ленина по материнской линии, - В.А.) не говорит. Где он родился, откуда он, не знаю, но уверен - Бланк не еврей». «Трудно допустить,- продолжает  далее Вольский,- что в начале 19-го столетия при Николае 1 еврей мог быть в Петербурге семь лет полицейским врачом. Уж совсем нужно отвергнуть мысль, что еврей, даже крещеный, мог в то время стать владельцем крепостных душ. Мало согласуется с его еврейством женитьба на немке Анне Ивановне Грошопф».

     Итак, биографы Ленина о национальности Бланка не говорят. Следовательно, умозаключает Вольский, Бланк не еврей. Где родился Бланк, откуда он – Вольский не знает. И это вселяет в него твердую уверенность в том, что Бланк не еврей. Не кажется ли Вам, г-н Валентинов что логика  «так не ходит», что силлогизмы Вольского строятся по тому удивительному правилу, согласно предписаниям которого, если в огороде произрастает бузина, то дядька должен иметь прописку не в Бердичеве, а в Киеве?  Понимая шаткость тех оснований, на которых покоится его вывод, Вольский пытается представить в качестве еще одного основания свою собственную уверенность. Психологически это иногда срабатывает. Человек, действительно заинтересованный в выяснении истины, прежде всего задался бы вопросом: почему биографы Ленина ничего не говорят ни о национальности его деда Бланка, ни о месте его рождения? Не Кий же, не Гостомысл.

     Ну да ладно, оставим зыбкую почву психологии и обратимся к  фактам и логике. Вольский считает трудно допустимым, что при Николае 1 еврей мог семь лет служить в Петербурге полицейским врачом.  Но почему же труднодопустимо? Служил же в полиции при Николае П еврей Багров? Если один еврей мог служить в полиции   тайным осведомителем, то я не вижу никакого резона, почему бы другой еврей не мог быть полицейским врачом. Не шефом же жандармов!  Впрочем, почему бы и нет, был же генерал-полицмейстером Санкт-Петербурга еврей Антон Дивер?  Другой еврей, Егор Перетц, и того больше, занимал пост статс-секретаря Государственного Совета.

     А.Бланк купил имение в Казанской губернии. Значит – не еврей.  Н.Валентинов отвергает саму мысль о том, что еврей, пусть и крещеный, мог стать владельцем крепостных крестьян. Но почему же? Согласно законам Российской Империи, еврей, будучи крещенным,  обретал все права гражданства. А Бланк был не просто крещен, он был пожалован дворянством. Я спрашиваю: что могло помешать дворянину, пусть и еврею, обзавестись крепостными?  Решительно ничего. Он и купил их, засвидетельствовав тем самым еще раз справедливость народной мудрости: «Жид крещеный, что вор прощенный». Наконец, Вольский считает малосогласуемой с еврейством  женитьбу Бланка на немке. Но опять же почему?  Разве еврей не мог жениться на немке, а немка выйти замуж за еврея? Разве на сей счет существовало какое-то табу? Мне, во всяком случае,  неизвестно, чтобы такое табу существовало – как в Германии, так и в России. Если бы оно было, то как могло случиться, что в гитлеровской армии, даже в высшем руководстве, оказалось столько полукровок, начиная от командующего одной из воздушных армий Мильха и кончая шефом военной разведки Канарисом. Воля Ваша,  но аргументация Вольского хромает на все четыре копыта.

     Линию Вольского продолжает М. Бычкова, пытаясь доказать, что деда Ленина сознательно перепутали с другим Бланком, евреем из Житомира. У меня нет желания копаться в досужих измышлениях М.Бычковой.  Я задам всего лишь один вопрос. Дед Ленина А.Бланк, по уверению Бычковой, происходил из старого купеческого рода. Известно, что старые купеческие роды, как правило, держались старого православного обряда. Так вот, вы можете представить себе старообрядца с такой экзотической для русского уха фамилией – Бланк? Лично я не могу, как ни насилую воображение.

     Да,  роль еврейства в октябрьском перевороте была непомерно велика. Прежде всего в плане финансирования, идеологического и организационного обеспечения.  Это – факт, который невозможно оспорить. Процентное отношение евреев к общей численности населения России еще тоже ни о чем не говорит и  ничего не доказывает. Вспомним ленинское: дайте нам организацию революционеров - и мы перевернем Россию. Ленин знал, что говорил, уголовный опыт он усвоил отменно. Разве мы не знаем случаев, когда банда уголовников численностью в полтора-два десятка человек терроризирует многомиллионный город? И разве не шайка мерзавцев терроризирует все эти последние годы Россию? Зверства чрезвычайки, которая рекрутировалась в основном из латышей и тех же евреев, в особенности руководящий ее состав, - тоже не предмет для дискуссии, есть списки «органов», есть статистика. В то же время валить все на евреев, проливая слезы и размазывая сопли,  значит прежде всего не уважать себя. Разве можно забыть о роли русской интеллигенции? Разве не она, «совесть нации», начиная с господина с заикающейся фамилией, остроумно заметившим, что в России-де и пушки не стреляют, и колокола не звонят, - разве не она  в либеральном раже раскачивала русский государственный корабль? Все примерялась, во что обрядить русскую государственность – во французский фрак или в английский смокинг.  А погрязшая в разврате, праздности и коррупции придворная камарилья  -  это  уродливое детище «великого Петра» и не менее «великой Екатерины» -  разве она не вела Россию к катастрофе? А гучковы-мелюковы со сватьей бабой  Сашкой Куренским – их куда прикажете девать?  И чем английские фунты стерлингов, на которые эта либеральная мразь совершила свой февральский переворот, лучше немецких марок Ленина?  Я всецело солидарен в данном случае с И.Л.Солоневичем: «Нам нужно ставить русский вопрос. И ставить, исходя  не из предположения, что еврейство сильнее нас, а из факта, что мы сильнее евреев». Еще в меньшей мере я склонен мазать черной краской весь советский период нашей истории. Я не мазохист. Скажу больше: мое глубокое убеждение состоит в том, что трагедия 1991 года – это  реванш чертополоха «ленинской гвардии» за поражение, которое нанес ей И.В.Сталин во второй половине 30-х и в конце 40-х начале 50-х годов.  Напрасно г―н  Валентинов пытается уверить нас в том, что «между Октябрьской революцией и декабрьской контрреволюцией 1991 года ничего общего нет», что «роль евреев в судьбе нашей страны тогда и сейчас диаметрально противоположна: тогда они работали на спасение страны, сейчас – на ее уничтожение». Полно, г-н Валентинов, поскребите как следует нынешних демократов и Вы убедитесь воочию: каждый из двух если не два из трех, - это либо внуки, либо внучатые племянники и племянницы «комиссаров в пыльных шлемах», которых с таким утробным лиризмом воспел  некогда Окуджава.

     «Защищать или хулить историю  – занятие, говорят Валентинов,-  бессмысленное, историю надо знать и понимать».  Воистину так. Но знать историю надо вовсе не для того, чтобы щеголять безбрежной, как казацкие шаровары, эрудицией. Из истории нужно извлекать уроки. Вопреки расхожему мнению, что история ничему не учит, история все же учит. История не учит только дураков. Но дураков не только история не учит. Тема еврейства и его роли в нашей истории вообще интересует меня лишь в одном аспекте, в аспекте тех выводов, которые мы обязаны сделать. Ни в каком другом аспекте она меня не интересует – ни как ученого, ни как политика, ни как публициста. Вот этих выводов наши оппоненты не только сами не желаете сделать, но и скулят, когда их делают другие. Иначе как объяснить их нападки на национализм? И чем их позиция отличается от американо-сионистской стратегии глобализма, ставящей целью превращение национально-государственного многоцветия мира в «единое экономическое пространство», на котором пронырливые шейлоки будут делать свой «маленький гешефт». Для всех народов – платонический интернационализм, для себя - плотоядную этнократию - Вот Альфа и Омега этих печальников за всемирное братство.

     И в заключение. Я не российский националист, я – русский националист. «Российский национализм» приберегите, господа,  для г-на Шумейко – помните такого? Это ведь он, казачий сын, будучи при парламентском портфеле, впервые предложил (вот только с чьей подачи – самому ему никакая мысль не могла забрести в голову даже случайно) сформировать «российскую нацию» по типу нации американской. Вынужден в который раз уже повторить: никакой аллергии ни евреи, ни даже иудаизм у меня не вызывают. Верят евреи,  что они богоизбранный народ, - пусть верят. Отвергают Христа и ждут своего мошиаха – это их дело. Судией в делах веры может быть только Господь Бог. Меня не может оскорбить даже то, что Талмуд и его пролегомены  - Шулхан Арух объявляют всех неевреев скотами.  «Если тебя лягнул осел,–  гласит восточная мудрость,- не тащить же его к эмиру». Я следую этой мудрой рекомендации. Но когда эта еврейская вера покидает стены синагоги, она теряет свой религиозное содержание, становится фактом политики. Политики агрессивной, попирающей все нормы человеческого общежития. Это и есть сионизм. Наш спор, таким образом, не этнический и не конфессионный. Наш спор – политический. Пора бы это и понять ходатаям по еврейским делам.

     Да, мы русские националисты, будем преследовать сионизм, в какие бы одеяния он ни рядился; космополитизма,  интернационализма, мондиализма, экуминизма, «общечеловеческих ценностей»,  «стандартов демократии», «образовательных стандартов».  И т.д. и т.п.  На сей счет ни у кого не должно быть никаких иллюзий. В том числе и у «жидовствующих во Христе» иерархов Русской Православной Церкви. Нам говорят: сионизм – это политическое движение, выступающее за возвращение евреев на их историческую родину. Если так, я - сионист. Не подскажете ли, господа,  где записывают в сионисты?  В доказательство искренности своих намерений обещаю, хотя и не Краз,  отправить за свой счет всех, кто только пожелает, из «российского плена» в землю Ханаана. Прямым рейсом, не гоняя, как Моисей, по пустыне, в которую превратили Россию Березовские, Гусинские Абрамовичи и прочие представители этой расплодившейся популяции кровососущих. Для депортации г-жи Новодворской не «пожидюсь» заказать персональный «Руслан». Да и то сказать, не поставлять же нам Израилю одних премьер-министров, пора и гражданами поделиться.