В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

НАУКА И РЕЛИГИЯ: СОСУЩЕСТВОВАНИЕ ИЛИ

КОНФРОНТАЦИЯ?

«Не думай, что Я пришел принести мир на  землю, не

мир пришел Я принести, но меч».

Мф., 10, 34.

В.И.Ленин как-то  справедливо заметил, что   есть  материализм умный  и есть материализм глупый. К сожалению,  сам Ильич исповедовал  вторую форму материализма. И, не оставив потомства, оставил слишком много учеников.  Именно они, его ученики, засучив рукава, и вели семидесятилетнюю войну с «фидеизмом»,  уверяя общественность, что   бытие Бога  давно опровергнуто наукой?  Однако так ли это?   Увы, все обстоит значительно сложнее, нежели представляли себе Ленин и верный его клеврет Ярославский-Губельман вкупе и влюбе со всем своим «Союзом воинствующих безбожников»

Наука и религия –  два принципиально разных способа освоения человеком мира, которые никогда не пересекутся. И тот факт, что многие выдающиеся ученые были одновременно верующими людьми – одно из доказательств тому. Любые попытки «конвергировать»  науку и религию  или, напротив,  сеять рознь между ними могут иметь временный успех, но совершенно безнадежны в исторической перспективе.  Ни доказать, ни опровергнуть бытие Бога наука не в состоянии. А без этого, как справедливо заметил Маркс,  атеизм «сам является религией» (Маркс К, Энгельс Ф.  Соч,,   изд.  2-е,  т. 36, с. 161). Поэтому  серьезные ученые и не занимаются богоборчеством.  Богоборчеством занимаются дилетанты от науки и научной философии. Не подлежит доказательству бытие Бога и со стороны религии.  Что есть Бог в своей сущности, учат святые отцы, то недоступно не только тварному человеку, но  даже ангелам. В истории, правда, были попытки доказать бытие Бога. Такую попытку предпринял, в частности, Фома Аквинский. Однако ничего, кроме конфуза, из этой затеи не вышло, да и выйти не могло.  Наука и религия действительно противостоят друг другу. Но их принципиальное отличие состоит отнюдь не  в том, что наука владеет истиной, а религия -  сплошное вместилище заблуждений. Так может думать лишь человек,  не знакомый с методологией науки и  одурманенный антирелигиозной пропагандой.  Что касается их реального отличия, то его можно было бы сформулировать в следующих основных тезисах:

1. Наука и религия различаются  прежде всего своим объектом (предметом). Объектом науки является  мир, в котором мы живем и частью которого являемся.  Откуда он взялся  и взялся ли откуда, существует ли еще какой-то иной мир,  отличный от нашего, -  таких вопросов перед наукой  не стоит и гипотез по сему поводу она, как заметил еще Ньютон, не измышляет.  Наука берет его просто как данность, как эмпирический факт. И когда она говорит о происхождении мира, то разумеет под  этим не мир как таковой, а либо нашу Солнечную систему (Кант, Лаплас). либо «нашу Вселенную» (Фридман).  Объектом  религии является Бог.   Материальный мир и человек интересуют религию не сами по себе, а лишь в их отношении к Богу, т. е.  как Его творения.

2. Наука исходит из того, что мир подчинен в своем существовании и развитии объективным законам, изменить или отменить которые никому не дано. Задача науки и состоит в том, чтобы исследовать эти объективные законы.  Религия не отрицает закономерностей материального мира, но ставит  их в зависимость от Промысла Божьего. А это значит, что как эти закономерности были установлены Богом, так Богом они могут быть и нарушены.  Феномен чуда,  играющий в религии столь существенную роль, и  является тому свидетельством.

3.  Наука одержима гносеологическим оптимизмом, т. е. берет  как аксиому, что все в этом мире познаваемо,  и речь может идти лишь о том, что уже познано и что еще не познано. Религия, напротив, утверждает, что  Промысел Божий  недоступен человеческому разумению.  В отличие от науки, орудием которой является разум, орудие религии – вера. «Credo,  quod absurdum, - говорит Тертуллиан.  То есть религиозные истины не переводимы на язык логики, они – объект веры, но не разума.

Выше я уже заметил, что ни доказать, ни опровергнуть бытие Бога наука не в состоянии. Чтобы мое утверждение не было воспринято как пустая декларация, обратимся к некоторым  приводимым в данном случае аргументам.

Аргумент первый: Бога никто не видел.

Сущая правда.   Вопрос  лишь  в том (если мы уж перевели проблему в  парадигму научного способа мышления),  почему Его нельзя видеть?  Согласно философии материализма, способом, каким существует материя. а следовательно, и способом, каким она нам дана, являются ее атрибуты: пространство, время, движение. Иными словами, мы познаем материю через ее атрибуты,  подобно тому,  как и вещь познаем через ее свойства.  Ни один из  атрибутов материи  (вопреки тому, что утверждал  Аквинат)  Богу не свойственен. Бог есть Абсолютное и как Абсолютное Он безотносителен к чему бы то ни было, в том числе к движению, пространству, времени. Наделить Бога пространством означало бы измерить длину, ширину и высоту Бога, наделить временем – исчислить длительность Его бытия в часах, годах, веках и тысячелетиях, наделить движением – определить Его крейсерскую скорость.  А это, как очевидно, богохульство.  Таким образом, тот факт, что Бога никто не видел, доказывает не то, что Бога нет, а то, что Бог нематериален. И когда Ему потребовалось явиться людям, Он принял облик Сына Человеческого,  наделенного всеми земными атрибутами.

Если ход моей мысли  кому-то кажется не убедительным, того я спрошу:  а видел ли он сознание?  Не свое – мудрено было бы заглянуть под собственную черепную коробку, а хотя бы сознание своих знакомых и близких?  Увы, сознание тоже «никто не видел». Мне возразят, что о наличии  сознания можно судить по тем нервно-мозговым процессам, которые совершаются в голове,  по речевой деятельности, по поведению, наконец. То есть, иначе говоря, сознание дано не непосредственно, а опосредованно – через материальные процессы. Но если  так, то у меня следующий вопрос: разве в акте творения мира и всего сущего в нем Бог не явил себя точно так же, как сознание являет себя в речевой деятельности человека и в его поведении?

Аргумент второй: Бог творит мир из ничего, а это противоречит закону сохранения энергии.

Во-первых, Бог сотворит мир не из ничего, а словом Божьим. А слово Божье – это не «ничего». Во-вторых, согласно одной из моделей   Вселенной, основанной на выводах теории относительности, Вселенная пребывала некогда в так называемом сингулярном состоянии, Затем в результате «Большого взрыва» начала расширяться и стала тем, чем является сегодня. А что такое сингулярное состояние? Это некое подобие математической точки. А математическая точка, как известно, это «идеальный объект». Мне возразят, что этот  так называемый «идеальный объект», коль он «взорвался», обладал колоссальной энергией. А из чего следует, спрошу я, что слово Божье менее энергоемко, нежели энергоемкость «сингулярного состояния»? Вот я и спрашиваю:  чем утверждение астрофизики о происхождении Вселенной из «сингулярного состояния» в результате «Большого взрыва» доказательнее утверждения Библии о творении мира словом Божьим? Лично я глубоко убежден, что  нынешняя возня с искусственным воспроизведением «Большого взрыва» (пресловутый большой адронный коллайдер) – это один из  тех  сравнительно честных способ изъятия бюджетных денег (уже вбухано 10 млрд долларов и конца этому не видно), о которых говорил  когда-то великий комбинатор. Бед  натворить,  они, конечно, могут. Но и только. И потом: даже если эксперимент увенчается успехом,  это ровным счетом ничего не решит. Речь-то идет о мире в целом, об Универсуме, а не о его «элементарной частице», каковой является «наша Вселенная».

Аргумент третий: Бог сотворил мир за шесть дней, что противоречит  здравому смыслу.

Согласно той же теории относительности, которая лежит в основе современной релятивистской физики, время не абсолютно, а относительно и находится в зависимости от скорости движения объекта. При движении, приближающемся к скорости движения света в вакууме (300 тыс. км/сек.), время замедляется. Кто может сказать, с какой скоростью протекало миротворение  и  какова была длительность этого процесса, если перевести ее в масштаб наших  «временных часов» – год, век, тысячелетие?

Аргумент четвертый: все, о чем говорится в Библии,  противоречит  не только данным науки, но и законам мышления.

Согласно философии материализма,  законы нашего мышления не даны  априори. Это  те же законы бытия, которые мы познали и, соответствующим образом преобразовав, превратили в законы нашего мышления. Мы мыслим по законам мира, в котором живем, адаптированы в этот мир, наша  сенсорика сформировалась в условиях этого мира. Что же удивляться, если они перестают действовать, когда мы сталкиваемся с иной реальностью, отличной  от нашей? Разве мы не имеем в данном случае прецедентов? Сколько угодно! Например,  известно, что кванто-механические процессы невозможно описать в терминах классической физики.  В том же микромире силу имеет геометрия не Эвклида, а Лобачевского.  Теория относительности покоится на геометрии Римана, альтернативной и геометрии Евклида, и геометрии Лобачевского. На каком же научном основании и от имени какой  науки и научной философии хотят законы мышления,  сформировавшиеся в условиях нашего мира, превратить в законы универсальные, обязательные и для самого Всевышнего? Именно о таких людях Мартин Лютер как-то остроумно заметил, что они хотели бы волю Бога подчинить этике Аристотеля.

Нашлись мудрецы, которые предложили возложить функции религии на философию, сделав основным ее вопросом вопрос  о смысле человеческой жизни.  То есть нам предлагают вместе с лермонтовским героем гадать: «Зачем я жил? Для какой цели я родился»? Это –  маниловщина, пустая и бесплодная.  Ибо каковы могут быть результаты подобных размышлений? В научном смысле  – нулевые.  Ставить вопрос о том, в чем смысл человеческой жизни в том аспекте, в каком его  предлагают ставить, равносильно тому, что задаваться вопросом: почему на погруженного в самогон белоруса действует выталкивающая его сила, равная весу вытесненного им самогона? Наука открывает законы природы, но она не ставит и не может ставить перед собой нелепого вопроса, почему мир развивается по этим, а не по другим законам. Когда читаешь тех же экзистенциалистов, сделавших проблему смысла жизни ключевой, испытываешь такое состояние, будто в безлунную ночь прогуливаешься по заброшенному кладбищу – жутко и тоскливо. Или вот еще любитель поразмышлять на эту тему – А. Шопенгауэр. В доказательство  бессмысленности человеческой жизни он ссылается на авторитетное мнение мертвецов. «Постучите в гробы и спросите мертвецов, - советует он, -   не хотят ли они воскреснуть – и они отрицательно покачают головой». Если философствование превращается в сеансы медитации, если во время подобного философствования слышат голоса мертвецов, то это, как говаривал «вождь мирового пролетариата», «всерьез и надолго».  Увы, Шекспир прав:  есть  многое на свете, брат Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.

Прошу понять меня правильно: я  не занимаюсь ни доказательством, ни опровержением  бытия Бога.  Да и странно было бы, постулировав недоказуемость  Его бытия, тут же приняться доказывать, что Бог существует.  Или наоборот. Я лишь хочу предостеречь от верхоглядства,  апелляции к здравому смыслу. Ибо  здравый смысл – плохой советчик в подобного рода вопросах.  Попробуйте доказать человеку,  не знающему явление дифракции, что палка, которую вы сунули в воду, прямая,  а не искривленная?  То-то и оно.  А тут не  палка, а вещь куда более серьезная.

Довелось мне как-то прочесть, что на одной из антирелигиозных  дискуссий,  которые были весьма в моде у нас в 20-х годах минувшего века, выступил  А.В.Луначарский. Речь зашла, как водится, о происхождении человека. Луначарский  во всеоружии дарвиновского учения, естественно,   стал доказывать, что человек произошел от  обезьяны.  Иерарх церкви, принимавший участие в дискуссии, уклонился  от спора, мотивируя тем, что каждый человек лучше-де знает свою родословную, а потому он не считает для себя возможным вступать с уважаемым Анатолием Васильевичем  в дискуссию на эту деликатную тему. История умалчивает, чем завершилась дискуссия.  Думаю,  однако, что она поубавила прыти у тех, кто пытался взять религию с наскока.

Какова социальная роль религии? Так абстрактно ставить вопрос нельзя. Скальпелем можно человека зарезать, но тем же скальпелем можно его и  излечить. Религия очень часто использовалась и используется сегодня властями в весьма неблаговидных целях. Это и вызывает   резко негативное  к ней отношение.  В том числе и к Русской Православной Церкви.  Нельзя, однако. отождествлять Церковь Христову с церковной администрацией.  Тем более, что некоторые служители церкви в собственных  своих корыстных интересах  извращают церковные догматы и каноны. Здесь не место развивать эту тему. Но чтобы не быть совсем уж голословным, один пример приведу.

От имени Церкви нас уверяют, что  любая власть дается Богом – хорошая за наши добродетели, плохая – за наши прегрешения. Поэтому непокорность властям – не только государственное преступление, но и грех перед Богом. Позиция удобная, что и говорить. Удобная и для властей предержащих, и для тех иерархов, которые предпочитают служению Богу обслуживание властей. Вот только к христианскому вероучению она  не имеет ни малейшего отношения.  О чем говорится  послании апостола Павла к римлянам, на которое в данном случае ссылаются? Цитирую:: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены»  (Рим. 13. 1). Здесь и речи нет о том, что любая власть от Бога. Речь о другом:  о власти как таковой, о власти как феномене земной жизни. И именно она, т. е. власть как феномен мирской жизни, установлена (!) Богом.  Дело в том, что,  согласно христианскому вероучению,  Царство Божие и царства земные диаметрально противоположны. Земные царства основаны на власти, а следовательно, на принуждении. Но Бог и принуждение – несовместимы. Бог дарует власть, но не властвует. Поэтому и войти в Царство Божье можно не по принуждению, а только по своей свободной воле.

Отпав от Царства Божьего, дьявол (падший ангел)  обрел власть. Как противовес этой власти дьявола Бог дарует власть монарху как своему избраннику за земле,  а всем людям – свободу воли, т.е. свободу выбора между Ним и дьяволом. Вознося молитву своему Отцу Небесному, православный человек просит:  «Да будет воля Твоя на земле, как на небе»». Эту волю Бога на земле через  дарованную Богом власть и осуществляет монарх – Помазанник Божий. При этом власть даруется монарху не как право властвовать над людьми,  а как особая милость служения людям. Ибо ведь и «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10. 45). Власть монарха – это не только благодать Божья, но и бремя. Ибо монарх тоже человек. И как человек он тоже обладает свободой воли. Эта свобода воли, будучи помножена на дарованную Богом власть, ставит монарха в особое положение. Он ответственен не только за свою судьбу, но и за судьбу подвластного ему народа. Во  что употребит он эту власть – во благо или во зло? Будет она  споспешествовать людям в их противостоянии с дьяволом или станет служить дьявольским похотям?  Организует ли монарх жизнь вверенного ему народа по Закону Божьему и Божьим Заветам или по наущению дьявола –   в его власти. Но за эту власть ему держать ответ пред Богом. Государственная власть в ее христианском понимании, таким образом: а) Божественна по своей сути (даруется Господом);  б) соборна по земному своему воплощению  (выражает коллективную волю церковного народа);  в) монархическая по форме (даруется монарху в акте Миропомазания).  Эта христианская идея земной власти и нашла свое отражение в идеологии Государства Российского: Православие, Cамодержавие,  Народность.

В послании апостола Павла, таким образом,  содержится смысл прямо противоположный тому, который нам навязывают, а именно:  легитимна лишь та власть, что от Бога, т. е. даруется через Таинство Миропомазания.  Потому-то  в Святом Писании речь и идет лишь об одной форме власти -  монархической,  хотя ко времени прихода в мир Божьего Мессии человечество знало и иные формы государственного правления. (С их реестром можно познакомиться хотя бы у Платона или Аристотеля).  Можно соглашаться, либо  не соглашаться с христианской идеей земной власти.  Недопустимо одно: судить о ней, не понимая ее сути. Тем более тиражировать от имени Церкви Христовой всякого рода благоглупости.  Недопустимо христианское  смирение перед Богом  богохульно переносить на  вся и все.  Превращать верующего человека  из гражданина своей страны и чада Отца Небесного в безгласного раба государственного и церковного чиновника.

Церковь, говорят, вне политики. Это либо догматическая безграмотность, либо фарисейство.  В сей земной юдоли человек - «животное политическое» (Аристотель). Все общественные отношения, в которые он вступает (экономические, этно-национальные, семейно-брачные и т. д. и т. п.) – все они так или иначе носят политический характер. Иными  просто не могут быть. А раз так, то может ли православный человек быть безразличен к тому, как обустроена его земная жизнь? Устраниться от политики – не значит ли это отдать мирскую жизнь человека на откуп дьяволу и его челяди? И не являются ли призывы к верующим держаться дальше от политики в сущности не чем иным, как призывом к дезертирству от исполнения не только своего гражданского, но и вероисповедального долга?  Разве глумление христианской верой, заветами Христа, которые мы зрим на экранах телевизоров, эстрадных подмостках, в кино и на театральных сценах, - разве все это не есть политика в ее химически чистом виде? Дело доходит уже до того, что даже молитвенное обращение  верующего человека к своему Отцу Небесному кое-кто желал бы сделать предметом судебного разбирательства. И сделают. Само Святое Писание отредактируют в духе «толерантности» и «общечеловеческих ценностей». Приведут в соответствие с доктриной «прав человека» и законом об «экстремизме» и «разжигании». Не только с согласия, но и при прямом содействии иерархов Церкви.

Если церковь вне политики, то почему же вы, наши аполитичные пастыри, так льнете к власти? Почему молчанием своим благословляете тот бесовский шабаш, который вот уже 20 лет правят на Русской Земле слуги преисподней?  И не Предстоятель ли Русской Православной Церкви уподобил упыря Бориса Ельцина - этого исчадия ада, пропахшего кровью, серой и сивухой, равноапостольному князю Владимиру? Почему, используя свой «административный ресурс,  вопросы христианского вероисповедания вы решаете не в лоне Церкви, а в залах судебного заседания? Как это случилось с белорусским ЗАО «Христианская инициатива», которое по навету Белорусского экзархата было закрыто судом?  Вопросами ли веры были озабочены церковные чиновники? Как могло случиться,  что в здании, где ранее располагался магазин «Православная книга»,  принадлежащий ЗАО «Христианская инициатива», ныне разместился  магазин Белорусского экзархата «Дом православной книги»?  Не знаю, как назвать это деяние на богословско-каноническом языке, на языке права оно зовется рейдерством и  подлежит судебной оценке.

Скандально известный Збигнев Бжезинский, то ли американец польского происхождения, то ли поляк  происхождения американского,  прожженный масон и патологический русофоб,  как-то проболтался, что последним врагом Запада осталось   Православие. Масон знает, что говорит и почему он это говорит.  Борьба с Православием сегодня – это форма борьбы с русской цивилизацией,  а экуменизм -  необходимое слагаемое этой борьбы.    Вот я и спрашиваю: пристало ли нам,  русским людям,  плыть в фарватере  этой русофобской политики?  Из каких бы то ни было соображений и побуждений. Даже и в том случае,  если бы все  наши иерархи выстроились в очередь на исповедь и покаяние  к Бафомету?  Ибо разве что полный  идиот может сжечь  свой собственный дом  только лишь  потому,  что в нем завелись крысы.