В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

ЗАКЛЮЧЕНО ЛИ БУДУЩЕЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В ФАЙЛАХ

КОМПЬЮТЕРА?

В газете «Завтра» ( № 21 за текущий год) опубликована статья М.Г.Делягина «От технологий до патологий», в которой автор излагает свое видение того кризисного состояния, в котором оказался сегодня мир, предлагает свой прогноз относительно его ближайшего и более отдаленного будущего. Боязнь заглянуть в завтрашний день, пишет он, «обессмысливает всю антикризисную политику», поскольку те, кто эту политику делают, «подчиняют свои усилия заведомо безнадежным попыткам вернуться в прошлое». Дав же научный прогноз будущего, Россия «в каком бы плачевном состоянии ни находилась, станет интеллектуальным лидером мира и сможет отнять у США монополию на лучший бизнес: насаждение наиболее выгодных для себя стандартов поведения».

Все это сущая правда. И то, что политики не могут или не желают заглянуть в завтрашний день, и то, что реальная политика невозможна без научного прогнозирования. Вопрос в том, верна или неверна картина, нарисованная самим автором. Соответствует ли она объективным тенденциям мирового общественного развития или является всего лишь продуктом свободного полета авторской фантазии? Если картина неверна, то Россия, доверившись аналитическому и футурологическому искусству автора, рискует пойти дорогой, ведущей, в лучшем случае, в исторический тупик, в худшем – в геополитическое небытие. Именно судьбоносность этой дилеммы и вынуждает отнестись к статье М.Г.Делягина со всем возможным вниманием. Редакция газеты, правда, в свойственном ей стиле Иоанна Богослова уверяет в преамбуле к статье, что картина, нарисованная М.Делягиным, - «это уже не абстрактный футурологический прогноз, который может сбыться, а может навсегда остаться досадной ошибкой автора. Это – настоящее, которое на наших глазах становится будущим. И, напротив, - будущее, которое на наших глазах становится настоящим». Увы, Александр Андреевич и его аналитики и футурологи за эти годы уже столько напророчили и каждый раз с такой мерой достоверности, что перспектива довериться им в очередной раз как-то не вдохновляет.

Исходная посылка, на которой покоится вся система аргументации М.Г.Делягина, формулируется им следующим образом: «Прежде всего надо осознать,- пишет он, - что организация человеческого общества определяется системой его управления. Вместе с тем она оказывается все менее дееспособной: ее разрушает информационная революция». Конечно, поскольку процесс общественного развития - процесс сознательный и целесообразный, постольку и организация общества тоже носит сознательный и целесообразный характер, т.е., говоря словами автора, зависит от «системы его управления». Люди стремятся обустроиться в сей земной юдоли со всеми возможными удобствами, организуют жизнь, исходя из своих потребностей и интересов. Все это так, и с этим никто спорить не станет. Вопрос в другом: является ли система управления той

causa finalis, которая предопределяет организацию общества, или сама она есть производное от некой более фундаментальной причины? Никто не станет спорить и с тем, что для обустройства своей жизни и управления ею человеку нужна добротная, достоверная «информация». Вопрос опять же в том, какая информация ему нужна - только ли о своих потребностях и интересах или же еще и о том, могут ли и в какой мере эти потребности и интересы быть реализованы? Автор обходит эти вопросы, а вместе с тем они имеют в данном случае принципиальное значение, ибо от того или иного их решения зависит ответ на третий, фундаментальный вопрос: может ли человек выстраивать систему общественных отношений по своему хотению и велению или она детерминируется, в конечном счете, не зависящими от человека объективными закономерностями общественного развития, реально сложившимися на тот или иной исторический момент объективными условиями? Автор, повторяю, прямо ничего не говорит на сей счет, однако его тезис о том, , что «организация человеческого общества определяется системой его управления», дает основание сделать вывод, что, согласно его представлениям, нормы общественного поведения (система общественных взаимосвязей) всецело зависят от носителей государственной власти, воли политических менеджеров. Только с этих позиций можно видеть причину разразившегося глобального кризиса в неэффективности системы управления обществом, вызванной якобы компьютеризацией и связанным с ней информационным взрывом, который-де блокирует дееспособность власти. Под пером автора это выглядит так: информационный взрыв «качественно увеличил объем имеющейся информации и долю людей, самостоятельно задумывающихся на абстрактные (не имеющим отношения к текущим нуждам) темы. Из-за ограниченности знаний эти самостоятельно мыслящие люди обычно приходят к ошибочным выводам, но переубедить их устаревшая система не может». В итоге она начинает давать сбой, «вызывая общественные катаклизмы, в горнилах которых и выковывается новая система организации человеческого общества». Переведя это на язык конкретики, получим следующее: если бы оставшиеся без средств к существованию рабочие Англии, Франции, Германии, Италии, Испании думали только о том, как и где достать кусок хлеба насущного, чтобы накормить голодных детей; если бы не приобрели скверную привычку задумываться еще и на такие «абстрактные темы», почему они вынуждены оный кусок хлеба искать; если бы Брауну, Саркази, Меркель, Берлускони, Сапотеро удалось убедить их в том, что причина безотрадного положения, в котором они оказались, не в политико-экономической системе, которая позволяет гобсекам и шейлокам, манипулируя бумажными фантиками, присваивать результаты их труда, как они «ошибочно» думают, а всего лишь в непрофессионализме менеджеров, которых необходимо заменить, - при этих условиях все было бы о’ кэй, не было бы ни кризисов, ни катаклизмов. Может быть оно и так, да вот беда: ни монополизировать право думать на «абстрактные темы», ни убедить людей в том, что из

черного кобеля можно сделать Снегурочку, никому не удастся. И нынешний информационный врыв тут решительно не при чем. Как не при чем и ораторское искусство Саркази или Берлускони.

Однако все сказанное до сих пор – всего лишь цветики, дальше следуют вообще апокалипсические картины. Если верить автору, всесильный КОМПЬЮТЕР изменит сам генотип человека, породит принципиально новую структуриализацию общества, основанную на особенностях человеческого интеллекта.. Ну прямо-таки не техническое изделие рук человеческих, не «идиот», хотя бы и «гениальный» (по определению Н. Винера), даже не синематограф из кинофильма «Человек с бульвара капуцинов», а Демиург, творящий новый мир, альтернативный Божескому. Послушаем, однако, автора. Под рубрикой «Логика теряет значение» он пророчествует: «Повсеместное применение компьютеров качественно повышает значимость творческого труда, связанного с внелогическим мышлением, основанном не на последовательных логических умозаключениях, а на озарениях, на мышлении не тезисами, а образами. Формальная логика становится ненужной для человека, как арифметические правила, так как ее реализует компьютер… На долю человека остается недоступная компьютеру компонента – творческое мышление».

Остается только недоумевать, почему, изобретя колесо, человек сохранил совершенно ненужные ему теперь ноги и привычку ходить пешком? А если всерьез. Прежде, чем проводить столь радикальную ревизию нынешних научных представлений, необходимо было определиться с понятиями. Читателю остается только гадать, какое содержание автор связывает с «творческим мышлением» и почему он полагает, что творческое мышление – антипод мышлению логическому? Почему «творческое мышление» - это мышление образами? Образами мыслит художник, но разве художественное мышление исключает дискурс? Правда, если верить А.С.Пушкину, поэзия должна быть глуповата. Но не до такой же степени?! Наконец, разве дискурсивное мышление, т.е. мышление понятиями, суждениями, фигурами силлогизма, исключает образность? . Я не апологет Ленина. Но разве он не тысячу раз прав, когда говорит, что без человеческой фантазии нет и быть не может человеческого искания истины? А фантазия без образности не существует.

Компьютер, как известно, функционирует на основе программы, разрабатываемой человеком. Даже самопрограммирование он производит на основе все той же программы и в соответствии с нею. Возникает вопрос: программа, вводимая человеком в компьютер, строится по правилам дискурсивного (логического) мышления или «творческого»? Если «творческого», то как, каким образом компьютер, способный мыслить исключительно по правилам логического мышления, станет функционировать по программе, полученной в акте мышления «внелогического? Как тут не вспомнить саркастическую реплику старика Шпенглера; «глупость еще не есть преодоление рациональности».

Противопоставление логического мышления мышлению творческому – нонсенс. Антиподом логического, точнее – дискурсивного, мышления является не творческое мышление, а интуиция. Дискурсивное мышление и интуиция действительно противоречат друг другу, но не в формально-логическом значении (или одно, или другое), а в диалектическом, т.е. являются противоречивыми сторонами единого познавательного процесса. Нет дискурса вне интуиции и нет интуиции вне дискурса. Как самостоятельные процессы они могут быть выделены (и выделяются) только путем теоретического абстрагирования. Строго говоря, любой мыслительный акт есть акт творческий. Другим он просто быть не может, поскольку связан с продуцированием нового знания. Я не могу развивать здесь эту тему. Скажу лишь, что интуиция, которую автор, как очевидно, отождествляет с творческим мышлением, - не откровение в духе религиозной его трактовки, она всегда имеет в своей основе очень серьезную аналитико-синтетическую работу мысли, покоится на огромном интеллектуальном опыте. Уверяю уважаемого Михаила Геннадьевича, что при всех его недюжинных творческих возможностях закона всемирного тяготения он не открыл бы, упади ему на голову не яблоко, а кокосовый орех или даже тыква. Это мог сделать только Ньютон. И не только потому, что гений.

Что касается «мышления компьютера», то этот фразиологизм можно использовать разве что сum grano salis. Никакой способностью мыслить компьютер не обладает, он функционирует всецело на информационном уровне. Что касается мыслительной деятельности, то суть ее заключается в декодировании информации в форму психических образов. Именно здесь и пролегает тот порог, через который ни один компьютер, даже самый «умный», переступить не в состоянии. Именно этим человек отличается от компьютера, а не мифическим «внелогическим» творческим мышлением, отличным от компьютерного «логического».

Вместе с тем это «внелогическое, творческое мышление», изобретенное автором (впрочем, не только им) тянет за собой весьма неординарные, хотя и не отличающиеся новизной, следствия. Дело в том, что, по мнению автора, «роль генетического фактора в способности к творчеству выше социального», а потому социальная конкуренция и отбор будут вестись на базе биологических по своей сути параметров»; «врожденная способность (или неспособность) к творчеству будут определять социальный статус человека». А поскольку преуспевшие в воровстве (незаконном или узаконенном) в массе своей, кроме гипертрофированного хватательного рефлекса, никакими иными достоинствами не обладают, то на помощь им придут биотехнологии, повышающие способности человека и недоступные для социальных низов из-за высокой стоимости. Эти технологии «будут применяться к детям элиты, которая станет независимой от общества и «закуклится». Ее задачей будет поддержание небольшой (в виду компьютеризации производственных процессов - В.А.) части населения для ее жизнеобеспечения; остальные будут биологизироваться, теряя

человеческий облик и превращаясь из «человека разумного» в «человека фавел».

Перспективы для человечества, прямо скажем, не радужные. Правда, автор тут же успокаивает. Это разделение человечества «не сохраниться долго: вторичная социализация «человека фаавел» выйдет из под контроля расы господ и уничтожит ее». Однако это слабое утешение, поскольку информационным технологиям, в отличие от индустриальных, «нужна элита, обеспечивающая управление, научные исследования и культуру, а также относительно небольшое количество людей, обеспечивающих функционирование общества. Остальные – добрые три четверти населения -оказывается лишними: эффективное развитие технологий требует их утилизации – если и не физической, то хотя бы социальной». Новые технологии, таким образом, из помощников человека превращаются под пером автора в чудище, в сравнении с которым Лефиофан и Молох выглядят сущими агнцами.

Мое критическое отношение к статье М.Г.Делягина отнюдь не означает, что автор мелет чепуху, в которой упражняется всякого рода шушера, в том числе кремлевская и околокремлевская, возомнившая себя экспертами, аналитиками, кассандрами и нострадамусами. Совершенно напротив, если абстрагироваться от, прямо скажем, малопродуктивного экскурса автора в область гносеологии, то можно констатировать, что он с большой долей точности воспроизвел логику развития современного капитализма.. Сомнение вызывает разве что тезис, согласно которому «индустриальные технологии требовали стирания отличий, в том числе и национальных, а информационные технологии требуют противоположного: их культивирования». Он, этот тезис, недоказуем теоретически и противоречит сегодняшней реальной политике глобализации, ставящей своей целью как раз унификацию мирового сообщества. На это ориентирована и внедряемая повсеместно болонская система образования.

Если бы общество развивалось в рамках той системы, которая доминирует сегодня в мире, то все происходило бы (и уже происходит) именно так, как нарисовал М.Г.Делягин. Концептуальная его ошибка состоит, на мой взгляд, в том, что он не выходит за рамки этой системы, не видит, что конечным результатом рисуемых им процессов может быть только одно: гибель человеческой цивилизации. Ибо общество – не просто некая совокупность людей. Это – система. Первобытная орда – еще не общество. Чтобы орда превратилось в человеческое общество, необходимо было наличие по меньшей мере двух обязательных условий: 1) определенного количества людей, которое не должно было быть меньше критической массы; 2) их функциональной структуризации. И чтобы сохранить себя, общество, естественно, должно удовлетворять тем же условиям Поясню примером. Человеческий организм, как известно, состоит из клеток, Но сами клетки еще не образуют организма. Это всего лишь живая ткань. Дабы эта живая ткань стала организмом, необходимо, во-первых, определенное количество клеток, во-вторых, дифференциация

клеток и порождаемая ею связь между ними. Именно эта закономерная взаимосвязь определенного количества дифференцированных клеток и превращает клеточную ткань в человеческий организм, т.е. в систему, обладающую собственной качественной определенностью и функционирующую по своим особым законам. Тенденции развития современного капитализма (и это хорошо показано М.Г.Делягиным) находятся в неразрешимом противоречии с этой закономерностью. Они ведут к депопуляции и унификации общества. Общество, таким образом, поставлено перед дилеммой: либо деградировать и уйти в небытие, либо сменить форму своей организации. К счастью, общественный процесс, как и любой другой, протекает во взаимодействии двух сторон – прерывности и непрерывности. А это значит, что та система, которая доминирует сегодня в мире, носит преходящий характер, а потому отмечаемые М.Г.Делягиным закономерности ни в коем случае нельзя абсолютизировать. И компютер, которому автор придает непомерно большое значение, сыграет в этой новой системе совершенно иную социальную роль, гуманную, а не мизантропную.

Прогнозы – не гимнастика для праздного и пресыщенного ума. Прогноз М.Г.Делягина – не исключение. Автор искренне желает России стать «интеллектуальным лидером» современного мира. Напрашивается вопрос: какую практическую пользу извлечет Россия из прогноза М.Г.Делягина? Какие «стандарты поведения» предпишет миру? ует М.Г.Делягин? Нужно иметь в виду, что очень многие социальные прогнозы отражают не реальные тенденции общественного развития, а собственные вожделения их авторов, провоцируя тем самым власть на принятие угодных им решений. Особенно преуспел в этом «американец польского происхождении» Збигнев Бжезинский, которого либеральная «элита» превратила то ли в оракула, то ли в гуру. Сей масон и патентованный русофоб пророчествует по всякому поводу. С той существенной разницей, что греческие и римские оракулы священнодействовали на внутренностях жертвенных животных, а Бжезинский священнодействует на растерзанных трупах жертвенных народов, которые на жаргоне мировых террористов зовутся странами-изгоями.