В.Л. Акулов. Избранные публицистические и полемические статьи.

         ЕВРАЗИЙСКИЕ СТРАДАНИЯ ВЛАДИМИРА  ПУТИНА

                                                             «Was sie Geist der Geschichte nemen,

                                                              Ist nur Herren eigner Geist».

                                                                                           Henrich  Heine

                                                         ( «То, что они называют духом истории,

                                                             Есть лишь собственный дух этих господ».

                                                                                              Генрих Гейне)

    Любая общественно-политическая проблема может получить свое продуктивное решение  лишь  при том непременном условии, если  это решение продиктовано не благими,  субъективными соображениями и пожеланиями, а объективными законами  развития самого общества. В противном случае решение может иметь временный, тактический успех, но окажется проигрышным в стратегической перспективе. Именно с этих позиций я и намерен обсудить проблему российской государственности.

     Выделившись  из природы,  человеческое общество не порывает связи с ней. Оно остается ее органической частью. И, следовательно, сохраняет все ее закономерности. Но сохраняет не в прежнем виде,  а в «снятой» (как сказал бы Гегель) т. е. в качественно иной, преобразованной форме.  Одной из этих закономерностей является та, что, как и в любом живом существе, в обществе заложен инстинкт жизни, т. е. действует закон самосохранения. И сохранить себя  общество может только будучи структурированным.  Социальная энтропия так же смертельна для него, как она смертельна для природы. Человечество -  не аморфная  социомасса в духе  Соляриса  Лема  и не  совокупность человеческих особей в духе монад Лейбница. Уже у своих истоков оно  организовано в различные общности: первобытная орда, род, племя, союз племен.  

      Надо ли доказывать,  что такая структуризация возможна лишь  на  основе какой-то идентичности. Даже поэт, для которого вопросы теории не являются приоритетными,  понимал,  что «нельзя впрячь в одну телегу коня и трепетную лань». Что же это за идентичность, которая лежит в основе человеческой структуризации? Исторические факты свидетельствуют: кровь, кровное родство. Одной из таких форм самоорганизации (самосохранения)  общества, вызванной к жизни новыми  историческими  условиями,  является и нация, пришедшая на смену роду и племени.   Что делает нацию  общностью, качественно отличной  от рода и племени? На этот вопрос есть один-единственный научно доказуемый  ответ:  государство. Нация  - это государственная форма самоорганизации общества, это нация-государство.  Нация  существует только в  государственной  форме,  государство  -  только в форме национального государства.  Смерть нации есть смерть государства, и наоборот.

     Самосохранение нации-государства реализуется в  суверенитете. Что такое  национально-государственный суверенитет? Не боясь повториться (проблема слишком важна и  в то же время  неимоверно  запутана и извращена),  повторю уже в который раз: реальный суверенитет – это реализованное право народа быть хозяином в собственном государственном доме, т. е. быть хозяином своей земли, своих недр, своих заводов и фабрик. Это -  право жить в мире своей национальной культуры и своих национальных традиций. Это, наконец, возможность защитить это право. Защитить экономически, политически,  а  при необходимости и вооруженной силой.

     Иными словами, государственный суверенитет – это суверенитет нации, а не государственных чиновников. Последнее необходимо особо подчеркнуть, поскольку бюрократия склонна подменять суверенитет государства своим собственным, чиновничьим «суверенитетом». Бюрократию  можно понять – быть президентом куда как приятнее, чем быть  губернатором.  Да и министр – «звучит гордо». Вот только народу за этот чиновничий суверенитет дорого приходится расплачиваться.  Достаточно посмотреть непредвзято, в какую цену обошелся народам СССР суверенитет республиканской партийно-советской номенклатуры, создавшей свои «суверенные государства», вся суверенность которых полностью  и без остатка исчерпывается тем, что каждое из них имеет флаг,  герб, гимн да  ораву суверенных чиновников.  Но как наличие бороды и усов еще не делает мужчину мужчиной, так и вся эта государственная бижутерия не делает государство суверенным.

       Проблема национально-государственного суверенитета – это, в конечном счете, проблема самодостаточности, т. е. наличия у народа геополитических, экономических, демографических, интеллектуальных  и т.д.  возможностей, которые в состоянии обеспечить его реальный суверенитет.  Именно с этих позиций  и должно подходить к проблеме  российской государственности

     Любое государство формируется как национальное государство. Его национальный характер вытекает уже из самой сущности государства как особой формы самоорганизации общества.  Иным оно сформироваться просто не может. Об этом свидетельствует и реальная историческая практика. У своих истоков государства всегда выступают как национальные государства, что нашло отражение уже в самом названии: Франция, Англия, Германия, Испания, Россия и т.д.  И лишь затем, в результате расширения, а затем и последующей миграции, государства становятся  «многонациональными»,  точнее - полиэтническими. Однако,  даже став полиэтническим,  государство продолжает оставаться национальным. Ибо народ, создавший государство,  сохраняет в нем  свой  государствообразующий  статус,  выполняя функцию его станового хребта.  Подобно тому, как семья, не скрепленная авторитетом ее главы (отец или  мать, старшие брат или сестра),   обречена на распад, подобно этому и государство, не сцементированное авторитетом (статусом)  государствообразующей нации, фатально обречено на геополитическое небытие.

     Полиэтнический характер  государства – не обязательно следствие завоевания, а само оно – «тюрьма народов». Напротив, в силу целого ряда причин, и прежде всего требований  самодостаточности,  о которой говорилось выше, не каждый этнос в состоянии создать свое собственное государство. И вхождение в состав сильного национального государства, созданного другим народом,  является для такого этноса зачастую единственной  возможностью самосохранения: сохранения своей самобытности, своей культуры и своих традиций. История России – блестящая иллюстрация к сказанному.  Пусть господа хулители России подсчитают, сколько народов было  ею завоевано и сколько добровольно вошло в ее состав после просьб (подчас многократных и слезных) взять их под «высокую руку Белого Царя».  И разве это не факт, что только под сенью русских «дружеских штыков» сохранилась вся пестрая этническая палитра, образующая государственное тело современной  России? Что стало бы с грузинским, армянским и  другими  кавказскими и среднеазиатскими  народами,  не найди они приют и защиту в России? И разве не русские «дружеские штыки» создали условия для нынешней государственности эстонцев и латышей?  Если Россия была «тюрьмой народов», то почему же бывшие узники    бегут  в эту «тюрьму»,  грозя  обезлюдить ваши, господа «независимые» президенты,  суверенные курятники, оставив вас без подданных? Почему получение российского гражданства становится для них «американской мечтой», единственной надеждой сохранить себя и свою семью?

     Может, хватить врать  - и «суверенным сепаратистам»,  и «евразийским интеграторам»? Национальное государство не предопределяет фатально «нивелирование всех этнических культур»,  чем пугает российскую общественность евразиец А.Дугин. И требование восстановить  (не вербально, не декларативно и декоративно,  а реально)  русский  народ в исторически принадлежащем ему статусе  государствообразующего  – не  чей-то каприз, не «экстремизм» и «фашизм». Это – объективная необходимость, в реализации которой кровно заинтересованы не только русские, но и все другие коренные народы России, ибо это непременное условие сохранения Государства Российского.  Вне этого условия Россия в самой ближайшей перспективе превратится в «экономическое пространство», а населяющие ее народы – в социальный планктон на потребу международным банковским  китам.  Так что, господа  интернационалисты космополиты,  «фашисты» не мы, ратующие за возрождение исторической  национальной России  с ее «двунадесятью языками».  Фашисты  вы, обрекающие эти «двунадесять языков» на корм  ненасытной транснациональной капиталистической сволочи..

      Вопрос о том, сохранить или отпустить Кавказ, принявший  в последнее время столь острый характер и ставший яблоком раздора между русскими националистами,  – это вопрос не только экономический и демографический. И, тем более, не вопрос благотворительности. Тут, перефразируя великого итальянца, эмоции не должны подавать совета. Совет должна подавать геополитическая целесообразность, т. е. интересы военной безопасности России.  Я не намерен обсуждать здесь эту тему. Однако и без обсуждения должно быть понятно, что в условиях агрессивной экспансии мирового спекулятивно-ростовщического кагала и его спецназа   -  США,  способных  пойти на любую убийственную для человечества авантюру, уйти с  Кавказа, политого русской кровью и удобренного русскими костями,  было бы верхом  безумия.  Как понятно и то, что с тем положением, которое создала и сохраняет  на Кавказе нынешняя российская клептократия,  руководствуясь своими  шкурными интересами, необходимо кончать. В сохранении  такого положения заинтересованы только чиновники – «федеральные и «региональные».  В его нормализации заинтересован народ – как русский, так и кавказские. Надо понять: не Кавказ кормит российская власть. Она прикармливает кавказскую бюрократию. А заодно греет руки на этой кормежке и сама.

     От геополитики перейдем к экономике.  И прежде всего к ее внешнеполитическому аспекту. Максима Форин-офиса гласит: у Англии  нет  постоянных друзей, у Англии есть  постоянные государственные интересы. И это нормально. Сама суть внешней политики государства состоит в том, чтобы создать максимально выгодные условия для развития  собственной страны. Естественно, что  в этой «политической игре»  государство  выкладывает на стол все козыри, которыми располагает, пытаясь извлечь из них максимальную выгоду. Это в равной мере относится и к внешнеэкономической деятельности государства.

     Внешнеэкономическая стратегия нынешнего российского руководства, как она означена в «проекте Путина», состоит в том, чтобы создавать «единое экономическое пространство от Лиссабона до Владивостока». В какой мере эта стратегия отвечает национальным интересам России? И какие козырями намерен   играть  Путин на этом «пространстве»? В доминирующей ныне в мире экономической парадигме «единое экономическое пространство» означает прежде всего единый рынок с его свободным перемещением капиталов,  рабочей силы, товаров и услуг. Что и засвидетельствовано нынешними российскими  правителями, настырно  лезущими в ВТО.

      Итак, нужно ли России «единое экономическое пространство от Лиссабона до Владивостока»? Нужен ли ей общий рынок? В ее ли интересах те правила, которые установлены на этом рынке ВТО? Иными словами, какие выгоды извлечет  Россия от той экономической стратегии, которую предлагает соискатель кремлевского стола»? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо конкретизировать его, разделив на несколько частных вопросов.

      Вопрос первый: чем намерен торговать Путин на этом «общем рынке»? Вопрос весьма существенный. Есть старая истина экономический науки: на рынок выставлять то, что подлежит воспроизводству или, если угодно,  тиражированию.  Ничего катастрофического не случится, если женщина, будучи в  крайней нужде, продаст волосы на парик Кобзону.  Но вот продавать почку не рекомендуется. Волосы отрастут, почка – нет.

      Я повторяю вопрос:  что намерен выставить на продажу Путин? Может быть, продукцию  станкостроения или машино- и авиастроения? Может,  кибертехнику и электронику? Нанотехнологии, накопленные в шарашке А.Чубайса?  К чему нелепые вопросы. Евразийский интегратор, он же по совместительству «национальный лидер» России,  уже дал на них исчерпывающий ответ:  Россия должна стать  «великой энерго-сырьевой державой». То есть «национальный лидер» намерен, вопреки экономической  логике,  торговать природной кладовой России, обездоливая будущие поколения россиян. В условиях истощения  мировых сырьевых ресурсов  эта путинская стратегия выглядит особенно впечатляюще.   

      Вопрос второй: знает ли Путин, каковы затраты на производство килограмма пшеницы, мяса, литра молока и иных товаров сельскохозяйственного производства в России  и  в Германии? В России  и во Франции? Я понимаю, что Путин не агроном и не зоотехник. Однако не нужно быть агрономом и зоотехником, чтобы понять: в почвенно-климатических условиях  России затраты на производство единицы  сельскохозяйственной продукции будут значительно выше, нежели на Западе, а следовательно, и себестоимость будет выше.  И это в равной мере относится  к промышленности, ко всей российской экономике. Единственное  преимущество России, компенсирующее ее  географические минусы,  –  природная кладовая, в которой хранится вся периодическая система Менделеева.  Путин своей внешнеэкономической стратегией хочет лишить Россию этого преимущества, поставив ее на мировом рынке в заведомо проигрышное положение.

      По большому счету внешний рынок России вообще не нужен. Она сама в состоянии производить практически все необходимые товары, а ее собственный внутренний рынок столь обширен, что в состоянии поглотить любое  их количество.   Я не призываю к автаркии. Но не люблю, когда  мне вешают на уши макаронные изделия, убеждая, что без интегрирования в мировую экономику России никак не прожить. Мировой рынок нужен не России. Он нужен российским олигархам, торгующим Россией. После того, как они спустят ее по кускам западным «инвесторам», они уберутся туда,  где нашли уже приют Гусинский, Березовский и прочие их собратья.  

      Толкуют о  необходимости западных кредитов и инвестиций.  Эти  нудные, как чумацкий дождь,  кредитные и инвестиционные стенания  уже  набили оскомину даже людям со вставной челюстью.  Обрыдли, как поколению 60-х годов хрущевская кукуруза.   Господа реформаторы и модернизаторы  создали в России систему, позволяющую ежегодно вывозить из страны десятки, если не сотни, миллиардов американских долларов. Долларизацией российской экономики уже два десятилетия инвестируется экономика США.  И после  всего этого  еще скулят: нужны  западные инвестиции.

     На какие нужды пошел стабилизационный фонд России? Может быть, на нужды объявленной  президентом Медведевым модернизации?  Как бы не так!  Он инвестирует ту же  американскую экономику,  одновременно, кстати,  обесцениваясь. И если завтра г-н Обама объявит  пресловутый дефолт,  никто по обязательствам США платить не будет. Почему же г-н Кудрин, нагадив, как шкодливый кот, безнаказанно убрался восвояси?  Впрочем, почему убрался? Такими кадрами, как Чубайс и Кудрин,  кремлевские временщики не разбрасываются – свой своя познаше.  Разве  не произвел Кудрина уже после его отставки  Путин в финансовые гении? Остается ждать, когда уже Кудрин, в  свою очередь, произведет Путина в российскую Мату Хари.  Надо полагать, Кудрин  не менее сведущ в разведывательной деятельности,  нежели  Путин в финансах.

     В известной своей статье, наделавшей столько шума, Путин распинался о достоинствах Евросоюза, предрекая ему великое будущее. Мне уже приходилось говорить о том, чего стоят эти путинские акафисты. Последующие события лишь подтвердили данную мной оценку. Здесь я намерен коснуться лишь одного вопроса  -  дефолта, перспектива которого маячит не только перед Грецией, но и перед большинством стран, входящих ЕС.  Естественно, возникает вопрос: как могло случиться, что внешний долг государства в отнюдь не экстремальных для него условиях достиг величины, равной полутора-двум годовым ВВП? Не противно ли здравому смыслу, что народ не в состоянии прокормить себя? И может ли государство так бездумно жить в долг?  Может. Механизм, разработанный  МВФ, Всемирным банком, ЕБРР и другими  финансово-ростовщическими конторами ориентирован именно на это –  приучить государства жить в долг. Механизм примитивен до пошлости. Но он срабатывает. В особенности если экономикой руководят специалисты либерально-демократической квалификации, которые на этом механизме тоже греют руки.

     Поясню примером. Что делает наркоторговец, чтобы заполучить клиентуру? Правильно, приучает  к наркотикам, предлагая  бесплатно или  за мизерную цену. До тех пор, пока не посадит клиента на иглу.  Ну а коль уже  клиент сядет – наркоторговец снимет с него не одну, а две шкуры.  Понесет клиент ему за бесценок и мебель, и бабушкино серебро, и семейные сбережения.  Даже если придется убить ради этого жену и детей, отца и мать.  Что делать – организм в ломке, а в кармане – «дефолт».

     Международный банкир действует по той же примитивной технологии. Предлагает кредит, вначале даже и беспроцентный (бесплатный наркотик), потом под проценты.  До тех пор, пока сумма долга возрастет до такой степени, что государство уже не в состоянии не только рассчитаться за  взятые  кредиты,  но даже обслуживать их, т.е. выплачивать по ним проценты. И тогда  наступает для банкира звездный час: страна пошла  с молотка - «распивочно и на вынос».  Преувеличиваю? А как же иначе расценить предложение, сделанное  Греции:  продать один из ее островов? И разве один из российских олигархов («вор в законе» или узаконенный вор) не предложил на полном серьезе продать Сибирь?

     Вы скажете, не так  все просто.   Банки рискуют, и  невозвратные кредиты  - чистые  для них убытки. Списали же они Греции 50 процентов долга. Как говорят в Одессе, не делайте мне смешно.  На кого рассчитана эта туфта? Во-первых, банкиры изрядно уже нажились на той же Греции. Следовало бы подсчитать, насколько выплаченные  Грецией по кредитам проценты  перекрыли сумму самих кредитов.  И  потом,  что означает эвфемизм: «спасать банковскую систему», которым щеголяют и Соркази, и Меркель? Да то и означает, что государства ЕС возмещают банкам  якобы понесенные ими потери.  Разумеется, за счет налогоплательщиков,  потому как и  Меркель, и Соркази, хотя и не нищенствуют,  вряд ли благодетельствуют из собственного кармана. Россияне могут радоваться:  в эту кампанию по спасению мировых банковских вампиров включился и российский дуумвират. Надо полагать, за счет тех средств,  которые Медведев скопил  на «модернизацию». Или в очередной раз обдерут «дорогих россиян»?  Во всяком случае, тоже не за счет  своего кармана – это уж точно.

      Говоря о российских экономических стратегах, покойный ныне академик Львов с грустью обронил: «Раньше в России было две беды: дураки и дороги. Нынче  к ним прибавилась третья:  дураки, указывающие дороги». Мне остается только присоединиться к этой оценке.

     Сегодня уже очевидно и слепому: вступление России в нынешнюю мировую экономическую  систему было грубейшей стратегической ошибкой, приведшей не только к ее деградации, но и создавшей реальную угрозу ее суверенитету. Национально-государственные интересы русского народа и других коренных народов России требуют выхода из этой системы при сохранении с ней лишь тех отношений и в том их объеме, которые не противоречат этим интересам. В качестве первоочередных задач на этом пути необходимы:

     а) реприватизация важнейших стратегических хозяйственных объектов, прежде всего в сфере добывающей и оборонной промышленности,  железнодорожного, морского и воздушного транспорта, незаконно отчужденных от государства и переданных либо за бесценок, либо за символическую цену в частные руки. Такая реприватизация будет не реквизицией (реквизицией была изъятая у народа под видом приватизации собственность), а только актом социальной справедливости. Раздающиеся угрозы гражданской войны – страшилка либо для слабонервных, либо для слабоумных. Средства, получаемые от продажи за рубеж газа, нефти, леса, цветных и драгоценных металлов, военной техники и технологии ее производства и т. д.,  необходимо  использовать на нужды модернизации промышленности, восстановления разрушенного сельского хозяйства, оснащения армии  новейшими образцами оружия отечественного производства, в том числе ракетно-ядерного;

     б)  национализация банковской системы как потенциального источника ростовщичества и рассадник социального паразитизма. Это позволит контролировать денежные потоки, используя финансовые средства на важнейших направлениях модернизации и экономического развития, проведение нормальной социальной политики, политики в области образования, здравоохранения, развития науки, культуры, техники, разработки новых технологий. Необходимо создать условия для возвращения в Россию покинувших ее ученых, инженерного корпуса;

    в) восстановление монополии государства на внешнюю торговлю стратегическими материалами, законодательное запрещение хождения на территории России иностранной валюты. Возвращение в Россию  российского капитала, как вывезенного государственными структурами, так и частными лицами.  Разработка самых жестких мер,  в том числе уголовного характера, направленных на реальную, а не имитационную  борьбу с коррупцией.

      И последнее. Бизнес видит в человеке лишь производителя товаров, а в экономике – источник прибыли. Ему абсолютно безразлично, кто сей производитель – гражданин страны или пришелец со стороны. Если окажется, что оплата труда пришельца ниже оплаты труда гражданина, бизнес  всегда предпочтет пришельца  гражданину. И он прав -  такова его  хищническая, космополитическая природа.  Иначе он поступать не может. Но государственная власть на то и государственная, чтобы видеть в человеке гражданина, а не instrumentum vocale  (говорящее орудие).  В противном случае это не государственная, а базарная власть, функционирующая не по государственной логике, а по логике одесского Привоза.

     Как это ни печально и не противно, но Россия имеет сегодня не государственную, а базарную власть. «Россия должна быть конкурентоспособной»,- дуэтом тянут президент с премьером. «Россия должна быть конкурентоспособной», -  рефреном вторит  хор  кучкующихся  вокруг них  «советников», «помощников»,  «аналитиков», «экспертов», «футурологов», «прорицателей» и прочего люда  -  чиновного и просто «элитного».  Нет, господа хорошие,  Россия должна быть прежде всего Россией,  а  экономика - средством сохранения народа, источником его развития,  а не орудием наживы. Как говорил герой «Кавказской пленницы», «не надо путать собственную шерсть с государственной». Не для того русский народ самоорганизовался в государство, крепил его потом и кровью, чтобы  абрамовичи, дерибаски, фридманы, прохоровы и прочие «новые русские», присосавшись,  подобно пиявкам,  сосали из него соки.

     Уже Аристотель понимал, что экономика должна обслуживать полис. То есть, говоря современным языком,  служить делу сохранения  нации-государства. Увы, то, что было ясно Аристотелю два с половиной тысячелетия тому назад, выше уровня интеллектуальных возможностей нынешней российской  власти.  Она смотрит на российскую экономику глазами «бизнеса». Этим определяется и ее демографическая политика: безобразное отношение к пенсионерам, на овеществленном труде которых паразитирует нынешняя «бизнес-элита», к миграции, захлестнувшей Россию,  и т. д.  Население России, по разным источникам, ежегодно уменьшается  приблизительно на миллион. Сама власть вынуждена признать, что в России скоро некому будет работать. Не беда, успокаивает она, пополним убыль мигрантами. К тому же  и ситуация постепенно нормализуется.

      Первое – недомыслие, которое Западу уже аукнулось так, что даже Соркази стал истым французом. Второе  – наглая и циничная ложь. На следует тешить  нас средней температурой в больнице. Если кривая убыли населения несколько стабилизировалась, то исключительно за счет бума рождаемости в кавказском регионе. Центральная Россия, т. е. Россия коренная,  вымирает. И это ставит под реальную угрозу само существование России не только как  национального государства, но и как  государства вообще.  Ибо  демографическая безопасность не менее важна для государственного суверенитета, нежели безопасность экономическая или военная.

     Но это – особый разговор. Ясно одно: нужна радикальная смена демографической политики. И, как первый шаг, необходимо законодательно придать русскому народу статус разделенного народа. Ликвидировать все бюрократические рогатки  на пути  возвращения русского гражданства людям, оказавшимся волею судеб вне нынешней ЭРЭФии. И, напротив, ужесточить миграционную политику.

          Решение экономических, равно как и всех других задач государственного строительства, невозможно без радикальной смены навязанной России политической системы. Путинско-медведевский агитпроп назвал эту систему «суверенной демократией». И она действительно суверенна. Суверенна в том смысле, что является  экслюзивной демократией российской бюрократии, стоящей на страже олигархического российского капитала, с которым она срослась, как сиамские близнецы.  Не реформировать ее надо – она не реформируема. Ломать, и ломать радикально.  Но это тема для другого раза.